Книга Помощница кронпринца, страница 9 – Дарья Верескова

— Но ты же сам этого хотел. Ты же просил меня отдаться тебе, уговаривал почти год. Ты просил поставить свечу. Говорил, что мы и так почти женаты…

— И мы всё ещё почти женаты! — вспыхнул он, едва я упомянула, что именно он настаивал на близости. — Но не стоит устраивать глупости и выставлять всё это перед высшим светом, устраивать скандал…

— Не помешаю, де Рокфельт?

Я застыла, невольно втянув голову в плечи, когда заметила приближающегося высокого аристократа, с трудом вспоминая, кто он такой.

Барон Рено Эсклар, если память не подводит, его зверем оказался гепард. Когда-то мама даже верила, что он пытается ухаживать за мной, хотя мы провели вместе всего один танец. А потом всё моё внимание без остатка занял Леонард, и уже совсем скоро мы были обручены.

— Чего тебе, Эсклар? — по сузившимся глазам Леонарда было видно, что он не рад его видеть. А ведь они, кажется, заканчивали квалификацию в академии в один год.

— Пришёл поздравить! Пятьдесят золотых тому, кто переспит с недотрогой Валаре, как и было обещано.

— О чём вы говорите?! — я развернулась к барону Эсклару и сделала в его сторону несколько резких шагов.

— Мио… — Леонард за моей спиной попытался схватить меня за плечо, но я дёрнула им, сбрасывая его руку, не останавливаясь.

— О чём вы, Ваша Милость?! Что значит — переспит с недотрогой Валаре?! — я сделала ещё шаг к нему и только сейчас почувствовала запах вина — он явно пьян.

Барон потянулся ко мне рукой, но я отпрянула прежде, чем его пальцы успели коснуться моего лица.

— Вы такая красивая, Мио Валаре… Неудивительно, что в академии многие мужчины мечтали о вас, а вы даже не смотрели на нас.

— Мне было семнадцать, и я училась! — от его взгляда я почувствовала, как заливаюсь краской, и отступила ещё на шаг. Казалось, барон… просто любовался мной. В его глазах горело сожаление и что-то ещё, чего я не понимала, и я поспешно встряхнула головой, избавляясь от этих мыслей. — Объясните своё поведение, лорд Эсклар!

Я почти рычала, с трудом сдерживая эмоции.

— Думаю, вы и сами уже всё поняли. Не зря вы были лучшей ученицей потока. Мы поспорили на вас, — сказал гепард так просто, будто это было обыденностью — спорить на человека. — На то, кто переспит с вами первым. Кто окажется между ваших белых бёдер, кто увидит вашу грудь, кто узнает, краснеют ли ваши соски так же, как ваши ще...

Барон не успел договорить — его пьяную, бредовую речь прервал звонкий звук пощёчины. Я не чувствовала боли в ладони, но все внутри меня горело от дикого унижения и глубокого неверия в происходящее.

Он ни за что не позволил бы себе говорить со мной в таком тоне до этого.

— Как ты мог? Ты называешь себя аристократом, человеком чести — как ты мог? — почти без сил, с отчаянием обернулась я к Леонарду, не понимая, как прожить это, как пережить.

Мама всё ещё стояла в дверях, не решаясь подойти, оставляя меня одну — одну разбираться с происходящим, одну собирать разбитые осколки собственной гордости и растоптанного достоинства.

Мысли о репутации, о том, что теперь все аристократы наверняка обсуждают мою свечу и «успех» Леонарда, всплывали и исчезали почти сразу, не задерживаясь. Лишь одна мысль жгла изнутри, отравляла дыхание, не покидала, заполняя собой всё.

Леонард никогда не любил меня.

Он делал это лишь ради спора.