Книга Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации, страница 94 – Дарья Верескова

— Слабак, — презрительно бросила она, окинув меня свысока.

— Последствия твоих больных фантазий перед решающей битвой пользы не принесут, Красная Сольвейг, — хрипло бросила я с лёгкой издёвкой, твёрдо решив не показать слабости перед этой лживой девкой.

Щёки Розины вспыхнули от ярости, она резко тряхнула пышной гривой каштановых волос и, с высоко поднятой головой, удалилась к остальным слугам.

Её отношения с Реем всё ещё продолжались. Он снова вернул девушку в свою постель, но было очевидно, что в последние дни ярл стал холоднее к своей служанке. В тот день, когда он избил меня так, что я едва смогла подняться, он сначала и вовсе не замечал её, словно старался справиться с яростью. А позже отвёл Розину в сторону и долго ей что-то объяснял. Девушка плакала, пыталась оправдаться, что-то лепетала, и это при том, что ярл говорил спокойно, размеренно, без угроз или криков. Он относился к ней как к девушке.

Не избивал. Не оскорблял. Не запугивал.

Я понимала, что он меня не помнил. Он считал меня мужчиной. Но то, что произошло, словно сломало меня изнутри, лишив всех сил.

Перед глазами вновь и вновь всплывали воспоминания из детства. Как он, ещё мальчишкой, бросался на мою защиту, словно маленький волчонок. Как крепко обнимал меня после экспериментов доктора Ларссона. Как отчаянно пытался прорваться в комнату, если нас разделяли, или если слышал, как я кричу или плачу от боли.

А теперь, с той же отчаянной преданностью, он защищает Розину. И я знала — если бы не моя магия, он вполне мог бы убить меня.

Особенно больно мне было от того, что совсем недавно меня на самом деле пытались изнасиловать, и сделал это Иво. И меня совершенно некому было защитить.

Даже просто утешить, после произошедшего.

Наоборот, это я должна была защищать остальных — свою семью, Орина. У меня не было выбора. Я должна была стараться ради них, особенно сейчас, когда цель так близка! Судя по письмам Синье, отношения моего приёмного отца и нашего ярла ухудшились до предела, хотя она изо всех сил пыталась поддерживать видимость нормальности.

— Всё хорошо? — спросил меня Отто, когда я вернулась в лагерь. Я молча кивнула, но долго сидеть на месте не смогла — решила проверить животных и укрыть их ещё лучше от холода.

Друзья заметили, что после инцидента с ярлом я стала очень молчаливой, почти не разговаривала, а при виде Райлена я и вовсе замыкалась в себе, отшатывалась, избегала встреч.

Многие объясняли моё поведение тем, что я была впечатлительным подростком, тем, что меня оскорбило обвинение в том, что я якобы могла бы принудить девушку. В который раз я была благодарна за то, что все верили в мою безумную любовь к Уни.

Но настоящая причина была в другом: я не знала, выдержу ли ещё раз, если Рей снова решит избить меня.

И физически, и морально.

***

Ни в тот день, ни на следующий, Иво так и не вернулся, и в глазах его хольдов уже читалась настоящая паника. Лишь перед самой отправкой за стену я узнала, в чём была причина.

С самого утра всех рабов пригласили в лагерь ярла, чтобы отведать богатой еды и угощений.

Возможно, в последний раз.

Я не пошла на завтрак, пропустила его просто потому, что не хотела видеть Райлена. Но избежать встречи оказалось невозможно — сразу после завтрака наш отряд выстроили в линию недалеко от небольшой двери, что вела за огромную каменную стену.