Книга Вторая попытка для попаданки, страница 96 – Дарья Верескова

Сегодня я не собиралась ночевать в академии, пусть Люсиль думает, что я обиделась на неё. Я планировала наконец нарисовать схему и характеристики усилителя и на следующий день передать их законнику, который как раз сказал, что готов к последнему пакету документов. То, как профессор Лазарус пытался выведать информацию о моём артефакте, только укрепило моё решение. А что если он действовал не как помощник Люсиль, а как профессиональный конкурент?

Попрощавшись с куратором, я вновь столкнулась в дверях с Эстер, которая мило улыбнулась мне.

Стипендиатка второго года обучения была очень красивой, милой, невинной красотой: с веснушками, темными волосами и огромными голубыми глазами, она выглядела младше своего возраста.

— Привет, — сказала я.

Девушка смутилась, но тоже поздоровалась в ответ. Я подумала о том, была ли она сегодня на свидании с Билли. Хотелось сказать, что я с ним друзья, но я не имела права вмешиваться — если это действительно была она, на свидании, то Билли познакомит друзей с ней тогда, когда будет готов и когда захочет.

Вернувшись в комнату и не обнаружив в ней Люсиль, я обрадовалась, что удастся избежать вопросов, и начала собираться, складывая пару комплектов одежды на завтра в дорожную сумку.

Я поняла, что забыла у профессора Диксона свой учебник по компонентам, который мне нужен для описания характеристик модулей артефакта. Вдобавок, не смотря на то, что я попросила отгул в академии на один день, нужно предупредить мастера Мэдлина о том, где я буду, на случай, если я понадоблюсь ликвидаторам. И напоследок, я собиралась отдать заранее оговоренное эссе профессору Ленноксу, лекцию которого пропущу завтра.

Металась от одного профессора к другому, стараясь успеть всё уладить. Хотелось освободить себе день на завтра и не отвлекаться на мелочи. В итоге к таверне «Голодный Моряк» я добралась только к шести вечера, шокированная тем, что только что узнала.

В таверне было шумно, как всегда, хотя людей в обеденном зале собралось немного. О комнатах я договорилась ещё несколько дней назад и сразу закинула в свою комнату дорожную сумку со сменной одеждой и несколькими учебниками и руководствами, которые собиралась использовать. Сумку-артефакт, в которой хранились документы и значок ликвидатора, я почти никогда не оставляла, кроме тех редких случаев, когда ходила в купальню.

Я вновь почувствовала прилив благодарности к ликвидаторам за то, что у меня были средства и я могла позволить себе снять комнату, покупать еду, одежду и оплачивать услуги законника. Я по-прежнему отдавала большую часть своих денег родителям и всё ещё говорила им, что это средства с победы на выставке. Но с последним письмом из дома отец требовал вернуться и объяснить происхождение этих денег. Я и так знала, что долго не смогу скрывать наличие работы.

Несмотря на то, что я очень скучала по родителям, их внимание и опека иногда воспринимались мною как чрезмерные. Я была взрослой женщиной тридцати лет, пусть и не совсем независимой, но давно уже не той, кто отчитывается о своих обедах и одежде, и точно не той, кто не способен сама принять решение о том, начинать ли работать.

Спустившись вниз, я заказала у мистера Грэйна, стоящего за барной стойкой, жаркое с картошкой и мясом и устроилась у стола рядом с окном. Снаружи медленно темнело, и я видела, как светильники, регулярно поддерживаемые городскими артефакторами, постепенно загораются и становятся ярче.