Книга Хрущевка княжны Соколовской 2, страница 76 – Полина Змееяд

– Идемте, пора сделать официальное заявление, – старик потянул меня в самый большой из трех залов, где гости собрались и обменивались скучающими взглядами.

– Нельзя ли попросить работников открыть хотя бы несколько окон? – спросила я, покорно следуя за Яринским.

– Ни в коем случае, – мотнул головой он, отчего аккуратно уложенные остатки седых волос пришли в беспорядок. – Вдруг вы простудитесь из-за сквозняка? В преддверии свадьбы этого никак нельзя допустить!

Вот же старый эгоист!

Ладно, спокойно. Краузе учил, как справляться с приступами удушья. Опытным путем мы с ним выяснили, что так стихия реагирует на неподходящие для меня условия: тесноту, духоту или обстоятельства, в которых я чувствуя себя загнанной в ловушку. В такие моменты Эдуард рекомендовал расправить плечи, глубоко вдохнуть и представить, как душишь магией всех вокруг. Главное не увлекаться, чтобы фантазия не стала реальность.

Еще наставник говорил, что помогает приложить что-нибудь холодное к запястьям, но сейчас ни кусочка льда, ни даже прохладной ложки под рукой не оказалось.

Сработало. Правда, когда я открыла глаза, столкнулась с насмешливыми взглядами. Должно быть, со стороны я выглядела как дурочка, которая кичится тем, что сумела набиться в невесты к богатею, пусть и безродному.

Когда мы с Яринским шли в центр зала, люди расступались перед нами. В толпе я заметила сестер: обе сохраняли нейтральные выражения на лицах, но Марта провожала меня злым взглядом, Марина – тоскливым. По лицу Владислава, которое я успела увидеть лишь мельком, ничего прочесть не смогла: князь прекрасно сдерживал эмоции, если вообще испытывал их. В тот момент, когда его равнодушный взгляд скользнул по моему лицу и платью, мне на миг показалось, что его недавнее признание – всего лишь один из моих сумбурных снов.

Оказавшись под перекрестьем множества взглядов, я сосредоточилась на дыхании и мысли, что рано или поздно это все закончится. И молча слушала, как Яринский в витиеватых выражениях и с самодовольной улыбкой объявляет меня своей невестой.

– Пользуясь случаем, также хочу сделать вам небольшой подарок, дорогая, – старик повернулся ко мне и я была вынуждена повторить его движение.

Надеюсь, мне удалось не поморщиться слишком уж откровенно: назвать меня «дорогая» прямо перед всеми собравшимися – это ужасно вульгарно.

– Я хочу, чтобы вы, Маргарита Алексеевна, вышли за меня с чистым сердцем и без тревог, а потому с сегодняшнего дня ваш долг официально уплачен.

Яринский махнул рукой слуге, который подал ему документы, аккуратно уложенные в тонкую папку. Старик в свою очередь с самодовольной улыбкой протянул их мне.

Пробежав взглядом по местным архаичным формулировкам, я убедилась, что все необходимые печати и подписи действительно на месте. Под испытующим взглядом «жениха» мягко улыбнулась и лишь слегка склонила голову.

– Благодарю. Это очень великодушно с вашей стороны, Константин Георгиевич, – вот и все, чего ты от меня дождешься, старый хрыч. Тут пожалуй и «благодарю» – лишнее.

Впрочем, моим ответом жених стался доволен. Под жидкие аплодисменты он сделал еще несколько комплиментов моей «несравненной красоте» и назвал дату свадьбы. Мне оставалось только кивать и мило улыбаться в ответ на цепкие взгляды. Все вокруг знали, что этот старый паук загнал меня в ловушку, и похоже, наслаждались, наблюдая за тем, как я увязаю в паутине по самую макушку. Каково же будет их удивление, когда я прихлопну Яринского и сорву все его планы!