Книга Будет вам Злодейка!, страница 109 – Натали Лансон

Я вспомнила голос любимого, когда он говорил: «Ты сияешь сильнее всех огней в этом зале». Вспомнила, как он держал меня за руку, когда я боялась. Как смотрел на меня, будто я — единственное чудо в этом мире.

И неожиданно поняла:

«Внутренняя установка — это не про магию! Это про любовь и жгучее желание помочь!»

Я вдохнула глубоко и произнесла слова ритуала:

«Я — искра крови твоей. Я — дочь тьмы, что не боится света. Я — Аштари… И я беру эту боль на себя, чтобы эта жизнь не прервалась никогда».

В тот же миг в груди вспыхнуло.

Не боль.

Огонь — фиолетовый, живой, пульсирующий — как сердце мира.

Он вырвался из меня, обвил Шахрияра светящимися нитями, проник в каждую рану, в каждую клеточку, в каждую чёрную жилку яда.

Воздух зазвенел, как стекло.

Свет в комнате погас, а потом вспыхнул — не солнечный, а магический, фиолетовый.

Я не открывала глаз.

Я чувствовала, направив руки ладонями вниз прямо на широкую грудь генерала Шиариса.

Чувствовала, как яд нуар корчится под моими пальцами. Как он пытается уцепиться, но не может — потому что божественное пламя сильнее.

Чувствовала, как сердце Шахрияра — тихое, почти остановившееся — вздрагивает, и тут же начинает уверенно, мощно пульсировать, возвращаясь в жизнеутверждающий ритм.

И тогда я увидела.

Не глазами.

Внутри.

Кару.

Она стояла во тьме моего сознания, на фоне белого пламени, с распущенными волосами и глазами, полными боли и гордости.

Губы Кары дрогнули и растянулись в мягкой улыбке.

Приблизившись ко мне в священном полёте, ослепительно красивая женщина коснулась моего лба кончиками пальцев.

«Моя малышка…»

Вспышка ослепила мой внутренний взор, и всё схлынуло обратно.

Я вздрогнула, открыв глаза.

Передо мной — Шахрияр.

Его грудь уверено вздымалась.

Ровно.

Глубоко.

А раны на боку…

Они затягивались. Да так лихо, что дух захватывало! Будто тело наконец-то получило право на то самое магическое исцеление, в которое мне никак не получалось поверить!

Чернота исчезала на моих глазах, кожа становилась целой, даже шрамов не осталось — только лёгкое свечение.

Наг смотрел на меня.

— Шах… — прошептала я, касаясь его щеки. — Ты… ты как?

Шиарис моргнул, медленно садясь повыше.

Потом улыбнулся — устало, но искренне.

— Ты… — прохрипел Шахрияр, с трудом поднимая руку и тыльной стороной ладони коснувшись моей скулы. — Ты сияешь…

В этот момент дверь распахнулась.

Ворвалась целая толпа перепуганных спасателей: пара целителей, полуголые Шайтар и Альтаир и Аня — в ночнушке, поверх которой был наброшен длинный халат.

— Ну, наконец-то, — выдохнула императрица, с облегчением переводя дыхание и приобнимая своего мужа. — Я знала, что ты справишься, Лара.

Я рассмеялась — сквозь слёзы, через дрожь, от которой меня до сих пор изрядно потряхивало!

— Так… выходим, — быстро сориентировалась молодая императрица, ловко избавляя нас от любопытных взглядов. — Аштари вылечила наместника. Готовимся к балу! Пора спровадить, наконец, делегацию хасаки домой… да и нам, Тар, тоже пришло время отчаливать. Как подумаю, что плыть домой целый месяц… — Аня тяжко вздохнула, закрывая за собой дверь и оставляя нас с Шахом одних.

— Люблю тебя, — Шахрияр сжал мою руку — крепко, как будто больше никогда не отпустит.

Я шмыгнула носом и потянулась к нему.

Шах коварно улыбнулся, дёрнул меня на себя и перевернулся, оказываясь сверху.