Книга Будет вам Злодейка!, страница 22 – Натали Лансон

Я был полностью дезориентирован. Совсем перестал понимать эту женщину.

— Отвернись, хотя бы, — умоляюще попросила она.

В её глазах было столько чистых эмоций, что я послушно отвернулся, только через мгновение понимая, что подставил подлой гадюке свою спину.

Хотел уже дёрнуться и переиграть момент, но в зеркале увидел, как Шалара потянулась руками за бортик, а потом по ступеням вышла из купели.

Я стоял, едва дыша, и через зеркало наблюдал, как Шалара выходит из купели, окутанная пеной, словно богиня, сошедшая с небес. Её кожа сияла, влажная и нежная, капли воды скатывались по изгибам тела, обнажая каждую линию совершенства.

Красота её была настолько ослепительна, что я чувствовал, как от неё накатывает сладкая, едва уловимая интоксикация — словно зелье лимриха опять попало в мою кровь. Нет. Не так! Словно я вдыхал яд, который одновременно опьянял и сжигал изнутри!

Желание обладать женщиной разгоралось во мне с неукротимой силой, и я понимал: на свете скоро не останется ни одной силы, что могла бы удержать меня от того, чтобы приблизиться и сделать её своей.

Я задержать дыхание, чувствуя, как манящее притяжения опять берёт верх надо мной.

«Странно… Основная интоксикация уже давно снята по средством течения времени. Что происходит?!» — во мне как будто что-то дрожало, нервируя на каком-то глубинном уровне своим давлением.

Я не мог отвести глаз от зеркала, словно заколдованный, и каждый миг, проведённый в этом тайном наблюдении, лишь усиливал пламя в груди.

Шалара, не ведая о моём взгляде, двигалась с грацией, которая сводила с ума, и я ощущал, как разум мой теряет ясность, уступая место жгучему желанию.

Вытершись полотенцем, она поморщилась, недовольно разглядывая ночной пеньюар, такой же чёрный, как её душа.

Пеньюар выглядел вполне обычно — новомодный лоскут кружев, который сейчас пользовался бешенным спросом у женщин Шиатарской империи, но, когда Шала натянула его на себя, мне стало ещё хуже.

Чтобы не натворить дел, я резко сорвался с места, покидая ванную комнату своей презираемой жены.

«Ненавижу её! Ненавижу!» — рычал мысленно, пытаясь подавить порыв тела.

Ворвавшись в свои покои через смежную дверь, ударил кулаком по столбику кровати.

Дерево треснуло и надломилось, роняя на постель один край тёмно-синего полога.

— Проклятье! — вырвалось у меня сквозь сжатые зубы.

Внутри меня бушевала буря — смесь ярости, желания и бессилия. Она была рядом, и в то же время так недосягаема. И чем сильнее я пытался оттолкнуть эти чувства, тем сильнее они меня сжигали изнутри.

— И чего приходил, спрашивается? — донеслось до моего обострившегося слуха девичье ворчание.

Шалара опасно близко подошла до нашей общей двери, недовольно повздыхала, а дальше… кажется, она подпёрла стулом ручку двери.

«Дурочка, — горько усмехнулся я, чувствуя, как разум ускользает, оставляя место только для жгучего желания и раздражения. Вся эта смесь эмоций сводила с ума, и я не мог понять, где заканчивается ненависть и начинается что-то гораздо более опасное — страсть, которую я не в силах контролировать. — Будто это меня остановит, если я поддамся магической привязке!»

Зажмурившись, сжал до хруста второй столбик, и вот навес уже полностью упал на постель.

Больше не испытывая своё терпение на прочность, я покинул спальню, чтобы провести оставшиеся часы перед рассветом на ристалище, с мечом в руке.