Книга Героиня второго плана, или Попаданка в царстве гномов, страница 120 – Светлана Шёпот

— Не понимаю, о чем вы, — произнесла она спокойно, глядя в глаза гнома холодно и сдержанно. И неважно, что внутри у нее все сотрясалось от нервозности и страха.

— Не понимаешь? — Грон прищурился. Схватив за предплечье, он дернул Ольгу к себе. Она поморщилась, но вырываться не стала. Как и закатывать истерику. — Других ты можешь обмануть, но не меня. Зачем ты это сделала? Зачем разрушила все?

Оля подняла руку и положила ладонь на грудь гнома. Даже при всем желании у нее не хватило бы сил оттолкнуть его, она понимала это, поэтому просто давала понять, чего хочет. Грон, судя по всему, плевать хотел на ее желания — он продолжал стоять непоколебимо, словно скала.

— И еще раз, — голос Ольги стал резким, — я не понимаю, что вы хотите сказать. Я ничего не разрушала. Зачем мне это?

— А это ты мне скажи, — не поверил Грон. — Только у тебя была возможность…

— Так ли это? — Ольга сжала губы и буквально задрожала от возмущения. Она поняла, в чем именно ее подозревают. Ну уж нет! У него не получится обвинить ее во всем безобразии, которое произошло не так давно!

— Не строй из себя!..

— Я ничего не строю! — Оля тоже повысила голос. Ей не хотелось больше слушать. Камень под ногами, повинуясь ее желанию, превратился в длинные пики, которые выросли между ними.

Грон отшатнулся от них, невольно отпуская руку Ольги.

— Я говорю первый и последний раз, — не хуже змеи прошипела Оля. Почему-то ей было невыносимо обидно, что кто-то посчитал ее виноватой. И хуже всего (почему-то) было то, что этим кем-то оказался именно Грон. — Я ничего не делала.

Грон сжал кулаки. Ему хотелось сказать, что притворство с ним не пройдет, что ее казнят сразу, как только ситуация хоть немного стабилизируется, но ничего из этого так и не вырвалось из его рта.

В груди, несмотря на всю уверенность, что обрушение — дело рук именно Ольги, что-то тоскливо тянуло. И это странное чувство не давало полностью возненавидеть существо перед ним.

Возможно, это было сомнение?

Там, в темноте, пока они отходили от шока и пытались придумать план, как выбраться из каменной ловушки, он десятками разных способов убил женщину, посмевшую разрушить его дом. Он ненавидел ее, презирал, желал причинить невыносимую боль.

Он и сам не понял, как в его фантазии затесались мысли определенного характера. Сначала ему казалось, что это хорошая идея, ведь так он мог еще сильнее унизить и раздавить ее перед смертью. Потом идея уже не казалась замечательной. А все из-за силы возбуждения, которое он испытывал каждый раз, когда представлял себе подобные сценарии.

От этого Грон раздражался сильнее.

Никогда раньше он не думал о подобном насилии, даже в виде наказания. Это всегда казалось ему низменным и неуместным.

Грону не нравилось думать, что он сам может наслаждаться подобной грязью. Однако он ничего не мог поделать со своим телом, которое очень заинтересованно отзывалось, стоило только Грону подумать, как он сожмет горло Ольги. Увы, первые мысли о том, как он задушит ее, очень быстро трансформировались в нечто непозволительное.

Себя обвинять в потере контроля над мыслями не хотелось. Снова досталось Ольге. Правда, недолго. Грон не привык перекладывать ответственность за собственные мысли на кого-то другого. Это у него зародились столь грязные желания.