Книга Магистр дьявольского культа (Mo Dao Zu Shi), страница 661 – Мосян Тунсю

(3) Аньсинь — покой на душе.

(4) Ши — поэма.

(5) Сы — вспоминать, тосковать (о ком-то).

Лань Сичэнь спросил:

— Какое письмо?

Цзинь Гуанъяо:

— С угрозами. В письме говорилось… о моих деяниях, и о том, что через семь дней они будут обнародованы на всю Поднебесную, и либо я сам покончу с собой в качестве жеста покаяния, либо… останется только ожидать смертного часа.

Остальные всё поняли. Разумеется, Цзинь Гуанъяо не мог просто сидеть и ждать смерти, особенно если учесть, что к тому моменту он лишится доброго имени и высокого положения, будет опозорен и свергнут. Лучше уж нанести удар первым. К тому моменту, даже если автор письма действительно повсюду растрезвонит о его тёмном прошлом, осада нанесёт боевой мощи кланов заклинателей огромный урон, и у них не останется сил на препирательства с ним.

К несчастью, год выдался для него несчастливым — Вэй Усянь и Лань Ванцзи разрушили все его планы.

Лань Сичэнь:

— Даже в таком положении ты не должен был, позабыв обо всём на свете, идти на убийства! Ведь ты же…

Совершенно не оставил Лань Сичэню шанса найти оправдание для названого брата!

Цзинь Гуанъяо:

— Но что мне оставалось делать? Ждать, когда правда раскроется и разнесётся слухами по миру? Ждать, когда я стану посмешищем среди заклинателей на сотни лет вперед? А потом упасть на колени и принести извинения, подставить лицо, чтобы они могли наступить на него, умолять о прощении? Брат! Третьего не дано, либо я убью их, либо они — меня.

Лицо Лань Сичэня окрасилось гневом. Отступив на шаг, он произнёс:

— Но ведь виной всему… твои деяния, о которых говорилось в письме! Если бы ты не сотворил всего этого, разве улики попали бы кому-то в руки?

Цзинь Гуанъяо:

— Брат, послушай меня. Я не отрицаю того, что сделал…

Лань Сичэнь:

— Еще бы ты стал это отрицать! Доказательства налицо!

Цзинь Гуанъяо:

— Поэтому я и говорю, что не отрицаю! Но разве я пошел бы на убийство отца, жены, сына и брата, если бы не оказался в безвыходном положении? Неужели в твоих глазах я совершенно утратил человеческий облик?!

Выражение лица Лань Сичэня немного смягчилось.

— Хорошо. Я задам тебе несколько вопросов, можешь ответить на каждый по очереди.

Лань Ванцзи воскликнул:

— Брат!

Он вынул меч, но Лань Сичэнь, разгадав его замысел одним ударом покончить с Цзинь Гуанъяо, поспешно предостерёг:

— Не стоит беспокоиться, сейчас он ранен и обезоружен, а значит, находится в проигрышном положении. Здесь достаточно людей, чтобы не дать ему прибегнуть к уловкам.

В этот момент Вэй Усянь весьма кстати отвесил Су Шэ пинка, пресекая попытку незаметно подняться.

Лань Сичэнь:

— Приглядите за остальными, а здесь я справлюсь.

Лань Ванцзи, услышав гневный рев Су Шэ, направился в его сторону. Вэй Усянь понимал, что Лань Сичэнь, опираясь на братские чувства, всё же хранит нить смутной надежды и потому не может не дать Цзинь Гуанъяо шанса оправдать себя. Он и сам хотел послушать, какие ответы Цзинь Гуанъяо даст на некоторые вопросы, и потому приготовился краем уха слушать.

Лань Сичэнь произнёс:

— Во-первых, правда ли, что своего отца, прежнего Главу Ордена Цзинь, ты именно таким способом…

Цзинь Гуанъяо осторожно перебил:

— На этот вопрос я бы хотел ответить в последнюю очередь.

Лань Сичэнь, сокрушённо покачав головой, продолжил: