Книга Ну что, поиграем в салочки? Попробуй догони!, страница 118 – Наталья Довженко

И как мне не убить друзей теперь, когда я теперь знаю что они скрывали от меня все это время, что у нас истинная одна. Да и мы бл... не первые, и видимо не последние.

Варвара.

Проснулась я ближе к обеду, так как сегодня мы вроде как еще не собираемся никуда идти. Вышла из палатки, сварила из собранных трав и ягод, укрепляющий отвар. И пошла купаться взяв полотенце с собой. Подошла к речке, и сказала:

— Ну и какого я вообще сюда пришла?

Купаться не хотелось, хотелось больше побыть одной. Легла на песок и смотрела в голубое небо. По нему плыли облака, и мне до жути захотелось быть облачком, ко мне подлетели два феникса.

— Варь, ты как? — спросил радужный.

— Вот честно сама не пойму! — ответила ему. — Вот вроде и хочется плакать и с другой стороны я счастлива. Я сама себя понять не могу.

Феникс прислонил свое крыло к моему животу и пустил зеленый свет из крыла. Я уставилась на это как на десятое чудо света. Вот серьёзно, не знала я что он так может.

— Ну не беременна, это точно! — сказал он.

— А должна быть! — хмуро уточнила я.

— Ну могу точно сказать ты далеко не девственица!

— В смысле? — не поняла я.

— Ну как-то так! — был мне ответ.

А его дочь, подошла и капнула слезинку мне на руку. И у меня замелькало все о моем детстве. О родителях что любили меня и я их безумно любила. О истинных что скрыты были от меня до этого дня. О брате, который ушёл со мной в другой мир. И о сестре которую я приняла в семью. А все остальное как в тумане. Я даже вспомнила о браслете который мне дала мама. И я ломанулась в палатку за сумкой, в которой и лежал тот самый браслет. И только сжав ее в руке и прокричав МАМА, я расабилась услышав столь родной голос:

— Ангел мой! — услышала ее голос. — Я всегда с тобой дочка! Прости что помочь не могу! Прости, что не могу быть рядом. Но знай, я люблю тебя! И всега буду любить, какой бы путь ты не выбрала.

Мама плакала, я слышала как ей тяжело, плакала и я вместе с ней.

— Мама, я не помню кого встретила. И мне больно от того что вы закрыли их, от меня.

— Дочка ты ведь понимаешь нас? — спросила мама.

И я тихо прошептала:

— Я понимаю мам!

— Ну ты же знаешь что делать? — спросила она у меня.

— Ну конечно мам! — с коварной улыбкой произнесла я. — Они ответят за все годы молчания.

Мама рассмеялась, так ласково, а после сказала:

— Не потеряй их. Они твоё все! А за брата не волнуйся, теперь он тебя чувствует, и если что всегда придет к тебе.

— Мам, я боюсь они меня не примут!

— Совсем глупая? — рассердилась она. — Они любят тебя. И всегда любили как я и папа Денис. Эта любовь бесценна. И когда найдёшь и вспомнишь остальных, не забудь, что они всегда твои.

Я удивилась словам мамы, но спорить не стала.

— Папам, привет передай!

— Конечно ангел, наш! — сказала мама, и я оборвала связь.

А у меня так на душе тепло стало, а следом, мне захотелось убивать. Почему убивать? Да потому что я помнила как МОИ ИСТИННЫЕ при мне крутили шашни с другими. И да таке было пару раз. Но если тогда я не знала, то сейчас... в общем как они со мной, так и я с ними. Благо пару истинных, у меня под рукой.

Варвара.

Перестав общаться с мамой, и вдоволь наревевшись, я на всех парах вылетела из палатки. Не ну а что? И да, мне плевать как это выглядит со стороны, но я не хотела чтоб мои красные глаза и опухшие щёки видели все в лагере. Почему щеки? Да потому что, от слез, я их постоянно теряла. Вот они и опухли!