Книга Хитрости эльфийской политологии, страница 61 – Татьяна Патрикова

— Если лорд император мне позволит, — начала она светским тоном, — Я бы хотела без проволочек покинуть дворец.

— Даже вещи не соберете? — вмешался я, осознанно пытаясь её спровоцировать.

О леди Таниэль у меня уже давно сложилось определенное мнение, которое скорее можно было назвать положительным, чем как-то иначе. Но с леди Фанисесирус я еще не был знаком. Поэтому хотел как можно раньше убедиться, что она не менее разумная и сдержанная особа, невзирая на её молодость.

— Представители моего народа при необходимости всегда легко снимаются с насиженных мест.

— Считаете, что у вас есть такая необходимость?

— Убеждена, что смогу прорваться, если это потребуется. Но я не сделала ничего преступного, чтобы пытаться насильно меня удержать.

— А если я все же буду настаивать на том, чтобы ты осталась? — вмешался император.

И тогда произошло событие, которое можно было назвать самым вероятным из всех возможных в данной ситуации. Девушка одним движением руки сорвала с шеи небольшое ожерелье из вулканического камня и бросила себе под ноги. Последовал глухой хлопок, и комнату заволокло непроглядным белым дымом. Плотным и густым. Сразу стало трудно дышать. Заклинание сорвалось с наших с Владиэлем губ одновременно. Дым стал прозрачным. Беглянку первым обнаружил император. Она была уже возле открытого окна. Еще немного и упорхнула бы, как вспугнутая птаха. Владиэль оказался быстрее меня. К окну он стоял ближе. Схватил девушку поперек живота, когда она уже почти выпрыгнула в окно. И втащил обратно в комнату. Она зашипела на него и ударила по лицу когтями, выросшими в одно мгновение. На бледной щеке императора выступила кровь. Но он не обратил на это внимание, удерживая беглянку рядом с собой все так же крепко и настойчиво. Перехватил руку воинственно настроенной фаворитки, притянул к губам и вдруг поцеловал, не отрывая взгляда от её хищных глаз. Девушка замерла в его объятьях, но не надолго. Буквально через секунду она с еще большей силой рванулась в сторону. На этот раз Владиэлю с трудом удалось её удержать. Она продолжала сопротивляться. И тогда император притянул её к себе и поцеловал уже в губы.

Я отвернулся. Думаю Владиэль не ошибся, это был лучший способ отрезвить её. И все-таки какие же эти мерцающие паникеры. Мнительный народ. Могу себе представить, как не просто пришлось Андрею и Ви'Хольму, когда они оба каждый со своей стороны убеждал Ириргана, что им можно верить.

Я повернулся к императору и его леди, только когда ко мне обратился сам Владиэль:

— Лорд-кардинал, если вас не затруднит, пригласите сюда мою супругу, будьте так любезны.

Вот как он заговорил. Значит, настроился на серьезный разговор с обеими своими женщинами. И еще неизвестно, чем все это грозит светлым леди.

— Конечно, Ваше Величество, — я учтиво поклонился, как и подобает в таких случаях, следуя придворному этикету. — Могу я в свою очередь испросить высшего дозволения побеседовать с фраэ-маршалом Воморем, который, насколько мне известно, находиться во дворце вместе со своей семьей?

Притихшая в объятьях императора мерцающая ощутимо напряглась. Это послужило Владиэлю подсказкой.

— Он тоже?

— Да. И вся его семья.

— И этим ты собираешься прижать к ногтю давнего политического противника? — хмуро уточнил он у меня.

— Нет, — мне не было смысла врать императору. В большинстве случаев я предпочитал быть с ним искренним. Именно на таких условиях в некоторых вопросах он не ограничивал мою свободу действий, что было удобно для нас обоих. Поэтому и на этот раз в моих словах не было ни слова лжи и недомолвок: — Хочу заменить наш маленький пакт о ненападении на полноценный мирный договор. И убедить его не покидать двор, о чем, я уверен, он уже задумался.

— На ваших условиях? — тут же вмешалась в наш разговор юная мерцающая.

— Вы считаете меня настолько нечистоплотным в методах и средствах, леди? — взглядом я дал её понять, что не потерплю такого отношения даже от фаворитки самого императора, — или считаете, что мнение вашего Учителя обо мне ничего не стоит?

— Учителя?

— О вас мне рассказал лично Ефимисюкирус Вик-шу-Тик. Впрочем, об остальных тоже. — Увидев, каким перепуганным стал её взгляд, я позволил себе разозлиться и показать это, пусть и понимал, что она вполне имеет право опасаться самого худшего, — Не под пытками!

— Я вам… — начала девушка, но осеклась. Интересно, почему? Император, впрочем, как и я сам, явно не пытался воздействовать на неё каким-либо способом. Что же заставило её усомниться в своем неверии? Только если…

— Ты внутренне мерцнула в кого-то? — озвучил я свою догадку.

— Сейчас выскользну, — рассеянно отозвалась она.

— В кого, если не секрет?

— В одном из миров бронзовой части спектра есть раса. Их называют альюры. Они слышат, когда им врут.

— Очень интересно, — медленно проговорил император, — вот, оказывается, почему вы еще не заполонили всю Халяру. Многие уходят в другие миры и оседают там?

— Это так, — подтвердила девушка, — Нам ведь изначально проще сойти за своего, а не приноравливаться по ходу дела, как вынуждены поступать другие.

— Понятно, — вздохнул я, решив про себя, что Пестрый еще тот плут. Приберег все самое интересное на десерт.

— Так почему ты говоришь, что Хреэльс собирается покинуть двор? И какова в этом твоя заслуга? — император неожиданно напомнил мне о моей обмолвке.

Всегда знал, что у этого эльфа на удивление цепкая память. Именно на это я и рассчитывал, так как считал, что как бы ему не хотелось сейчас остаться в обществе своей фаворитки и прояснить все в приватной беседе, наш с ним разговор еще не окончен.

— Семьи мерцающих, у которых не так давно родился ребенок, обычно на период его взросления переселяются в Чащу Лис.

— Почему?

— Потому что их дети подвергаются опасности с самого рождения.

— Нет, — вмешалась Таниэль, отрицательно покачав головой, и, глядя на меня, сказала: — Не в момент рождения. А тогда, когда приобретают способность к полноценным мерцаниям.

— Мне казалось, что вы можете видоизменяться с раннего детства.

— С младенчества. Но эти изменения нельзя назвать полноценными мерцаниями. Поэтому, пока малышка Лидифемирус еще была совсем крошкой, её родители продолжали верно служить вам, мой император, — повернулась она Владиэлю, — Но теперь она начала пробовать себя в подлинном мерцании, поэтому в самое ближайшее время фраэ-маршалу придется покинуть вас.

— Что это за опасность? — сухо уточнил у нас император, которого так же, как и меня, не радовала перспектива остаться без главнокомандующего сухопутных войск, когда он может пригодиться в любую минуту. Хреэльса Воморя ценили и уважали в армии. Ни один из современных военачальников чином ниже не годился на его место.