Книга Зачарованная, страница 77 – Лора Таласса

Теперь мне этого не нужно.

– Твоя первая охота, – тихо говорю я, касаясь стилизованного барана на его руке. – И первый убитый тобою зверь. – Мой палец перемещается к лежащему оленю, потом ползет к лошади, чье тело украшено завитками и полосами. – Твоя первая битва. – Пальцы ползут к еще одному барану, над которым нависает клыкастый хищник. – Первый убитый тобой человек. И твоя первая встреча со смертью. – Касаюсь его шеи. – А это мой фамильяр и… – перехожу на плечо, – …разные племена, которые ты объединил, а здесь – те, кого ты победил. – Рука останавливается над самым его сердцем. – А это твой фамильный герб, – я глажу дракона, – и… – Он собирался добавить сюда древо жизни, символизирующее меня и связывающие нас узы, но не успел. Его прокляли.

Мемнон ловит каждое мое слово, и я осознаю, как, должно быть, было ему одиноко в современном мире, где никто не понимает, кто он, откуда пришел, какова была его прошлая жизнь. От его народа осталось разве что размытое пятно в исторических книгах.

– Все-таки это невероятно, что мы прожили целую жизнь вместе, – бормочу я.

Глаза Мемнона наполняются печалью. Его рука ползет к моему животу, в котором, возможно, я когда-то носила его ребенка и в который – давным-давно – вонзился меч Эйслин, пресекая эту возможность.

– Не всю жизнь, маленькая ведьма, – отвечает он мне. – Взгляни на меня. По древним меркам я был в самом расцвете сил, но по вашим я еще молод. Мы были молоды, когда все закончилось. У нас с тобой отняли нашу жизнь прежде, чем мы сполна насладились ею.

Я дышу носом, потому что грудь вдруг стеснило, и лишь когда меня отпускает, я выдыхаю. То было тогда. Это – сейчас. Пускай раньше мы с ним разделяли нечто настоящее и потрясающее, сейчас все по-другому. Я другая. И Мемнон был непростительно жесток со мной.

Отстраняюсь от него, натягиваю одеяло, укрываясь им, точно щитом, и откашливаюсь, прочищая горло.

– Нам надо поговорить об убитых ведьмах, – это я так пытаюсь перевести тему с наших отношений на что-то другое.

Мемнон приподнимает бровь:

– Сейчас? Ты хочешь обсудить это сейчас? Когда твой вкус еще на моем языке, а твои бедра скользкие от моей…

Снова зажимаю ему рот. Мои щеки пылают. Он смотрит на мой румянец, и я чувствую, как он опять смеется под моей ладонью.

– Ты расскажешь мне об убийствах, – приказываю я, убирая трясущуюся руку. Не знаю, о чем я думаю, настаивая на этом. Я не в состоянии что-либо решать – сейчас, когда я только и делаю, что сама создаю себе проблемы, и мужчина в моей постели тому пример. Но минувшая ночь не выходит у меня из головы, и если мы не сосредоточимся на самой отрезвляющей теме, какую я только могу придумать, я просто зациклюсь на мысли о том, как же это хорошо, когда тебя снова и снова трахает такой мужчина.

Мне нужно отвлечься.

Мемнон, должно быть, ощущает хватку моей магии, потому что я вижу, как дергается его кадык.

Хорошо, est amage. Хорошо.

Он приподнимается и садится, прислонившись к изголовью кровати.

С тех пор как я прибыл, я пытался освоиться в городе.

Кроме признания, я ощущаю в нашей связи что-то еще, что-то, похожее на желание, только не плотское, нет – скорее это жажда власти. И это нервирует меня, потому что я ощущала в нем это и раньше, еще когда была Роксиланой.

Здесь есть и другие суперы – колдуны вроде меня.