Книга Околдованная, страница 83 – Лора Таласса

– Славная комната, – говорит Кейн, и, кажется, он искренен.

Ну, по крайней мере, мне хочется в это верить.

Захожу в комнату, закрываю дверь.

– Э, есть кое-что, что ты должен обо мне знать, – говорю.

– Что? – Он поворачивается, ловит мой взгляд.

С трудом выдавливаю слова:

– Есть вероятность, что я забуду эту ночь.

Он поднимает брови:

– Что? – повторяет Кейн, на этот раз с некоторой тревогой.

Смотрю на него, не зная, много ли ему известно обо мне.

– Моя магия… она питается воспоминаниями. Каждый раз, используя свою силу, я что-то теряю. Мне не приходится выбирать, что именно. Так что… я действительно могу забыть.

Кейн хмурится, и я даже не представляю, о чем он думает.

– Я просто… хотела, чтобы ты знал, на случай, если это что-то изменит.

Глаза его вспыхивают:

– Так поэтому ты продинамила меня в Пиле?

Видимо, в голове его все сложилось. Как будто мир обрел куда больше смысла теперь, когда он узнал, что вообще-то его никогда по-настоящему не отвергали.

Прикусываю изнутри щеку, киваю.

Кейн опять хмурится:

– Хочешь, чтобы я ушел? – тихо спрашивает он.

– Нет! Нет. Просто хотела, чтобы ты знал… если это воспоминание у меня украдут.

Пожалуйста, магия, не отбирай у меня воспоминание о том, как я трахалась с горячим оборотнем!

Кейн расслабляется, шагает ко мне.

– Думаю, я справлюсь с маленькой амнезией, – говорит он.

Либо этот чувак действительно хочет меня, либо он исключительно понимающий. В смысле, если бы парень сказал мне, что займется со мной сексом, но может потом этого не вспомнить… не знаю, не знаю, как бы я к этому отнеслась.

Кейн приподнимает мой подбородок, и его губы накрывают мои. Вот так, все мои тревоги рассеяны. Ныряю в поцелуй, руки мои скользят по мужскому торсу.

И снова шепоток магии касается моей кожи, точно ласка любовника. И от этого, а вовсе не от поцелуя, внутри у меня все пульсирует. Выгибаюсь навстречу призрачному прикосновению, желая большего.

Пальцы Кейна погружаются в мои волосы, и я сама крепче сжимаю его. Но чем настойчивей становится поцелуй, тем острее я чувствую, что что-то… не так. Только не знаю что. Это как-то связано с восприятием – вроде как обоняние и осязание убеждают меня в неправильности. Не знаю, что мне с этим делать, так что просто игнорирую ощущение.

Сую руки под его рубашку и, любящая Богиня, чувствую каждый кубик его пресса.

Оборотни.

Он вскидывает меня, так что ноги мои обвивают его талию, и я чувствую ягодицами длинное и твердое.

Кейн шагает к моей кровати, укладывает меня и сам ложится сверху. Зарывается лицом мне в шею – и вдруг замирает. Из горла его рвется негромкое рычание.

– Почему твоя кровать пахнет сырым мясом? – спрашивает он, водя губами и носом по моему горлу, вверх-вниз, вверх-вниз.

– Моя кровать пахнет сырым мясом?

Полный тревоги голос звучит, наверное, пронзительно.

– М-м-м-гм-м-м, – отвечает он, целуя меня.

Чертов Нерон.

– Ну, наверное, у моего фамильяра плохие манеры.

В следующий раз, когда я увижу эту пантеру, уж я ему выскажу.

Кейн улыбается, потом легонько прикусывает кожу на моей шее. Задыхаюсь, прижимаюсь к нему тазом.

Он разжимает зубы – похоже, весьма неохотно.

– Это пробуждает во мне хищника, – признается он.

– Эта кровать?

Я разрываюсь на части. Хотя мысль о его животной стороне весьма горяча, его зубы на моей шее заставляют меня думать о запрете укусов, а сказать ему «нет» мне весьма трудно.