Книга Янтарное сердце, страница 100 – Елена Михалёва

Видимо, все это время принц тоже не смыкал глаз. Искал жену. Искал повсюду, от кухни до чердака чародейской башни. И вновь вернулся в ее спальню.

Гвин лежала, закрыв глаза. Делала вид, что спит. Она дышала глубоко и ровно. А подле нее спокойно лежала принцесса Девана, которая мирно спала по-настоящему.

Девочка обнимала адептку столь крепко, точно боялась потерять даже во сне. Так маленькие детки обнимают любимую игрушку. Набивной мишка или зайка – их главный друг, защитник от ночных кошмаров и хранитель всех их тайн. Девана давно выросла из игрушек. Но потребность держаться за самое дорогое осталась.

Адептка боялась даже немного приоткрыть глаза, чтобы не выдать себя. Но она вся обратилась вслух. Услышала, как изменилось дыхание мужа. Как выровнялось. Как он вздохнул.

Какое-то время принц просто стоял и молча наблюдал. И Гвин чертовски сильно хотелось узнать, о чем же он думает.

А потом Кевендил ушел, тихо закрыв за собой дверь.

Самый темный час – перед рассветом. Порой буквально. Темнота кажется плотной, словно можно протянуть руку и потрогать ее. Но чаще всего эта пословица означает, что даже самому плохому свойственно заканчиваться. Это может быть ночной кошмар или тягостное неведение. А может быть череда печальных событий, что ведут в бездну. И чем отчаяннее пытаешься все наладить, тем ближе оказываешься к краю. Но порой хватает лишь одного обнадеживающего события, чтобы не сорваться.

Неглубокий и весьма сумбурный сон прервался странным ощущением. Гвин отчетливо услышала свое имя. Но не вслух.

Адептка прислушалась. В замке царила тишина. Ни шагов, ни подозрительных шорохов. Но ощущение, что ее зовут, никуда не исчезло. Потому Гвинейн осторожно вылезла из постели, чтобы не разбудить Девану, надела ночные туфли и подошла к двери.

Она положила обе ладони на деревянную поверхность. Едва слышно пробормотала слова заклятия. Прислушалась к отклику, надеясь понять, померещилось ей или снаружи действительно кто-то есть. Кто-то, достаточно сильный, чтобы воззвать на столь глубоком уровне.

Янтарный отблеск в воздухе заставил ее широко улыбнуться.

Гвин приоткрыла дверь. Огляделась.

Иврос ждал в дальнем конце коридора, на верхних ступенях лестницы в темноте, там, где недавно стояли Гвин с Крисом. Норлан показался ей силуэтом с яркими золотыми глазами. Такой же, как в день их знакомства: в простой рубахе и штанах, заправленных в сапоги из мягкой кожи.

Адептка побежала к нему, стараясь ступать как можно тише. Врезалась в широкую грудь. Обняла. Ив бережно прижал ее к себе, увлекая во тьму лестницы, которая скрыла бы их от посторонних глаз, если бы кто-то вдруг надумал выйти из своей комнаты.

Мужчина и женщина довольно долго стояли вот так во мраке. Не в силах выпустить друг друга из объятий или вымолвить хоть слово. Гвин позабыла о том, что на ней одна лишь сорочка. Она снова не чувствовала ни холода, ни страха, когда рядом находился ее импери.

Наконец Иврос наклонился к ее уху и едва слышно прошептал:

– Прошу, постарайся получить развод как можно скорее. Потому что делать тебя вдовой, а Мейхартов оставлять без наследника – дурной поступок.

Женщина подняла на него взор. Колдун улыбался. Конечно, шутка вышла слишком мрачной, но лишь из-за того, как сильно нервничал Иврос перед отъездом.