Книга Янтарное сердце, страница 40 – Елена Михалёва

В завершение своей примирительной тирады Гвин напомнила Пуговке о том, как сильно любит ее и не отдаст никому. А потом потянулась и чмокнула капризное животное в нос.

Лошадка в ответ дернула ушами и прижала большую голову к плечу адептки. Гвинейн обняла ее морду. Вздохнула.

– В следующий раз только вместе, клянусь, – прошептала она. Скорее себе самой, чем лошади.

Они стояли так довольно долго, пока не пришел Лотар. Конюх с улыбкой сказал, что уже давно рассвело и госпоже не мешало бы собраться к завтраку. Гвин заворчала, что все в этих стенах пытаются ею помыкать, но прислушалась к доброму совету слуги.

Лотар был прав в своем деликатном намеке: не стоило усугублять и без того напряженные отношения в замке пренебрежительным отношением к его хозяевам. Была ли Гвин все еще одной из этих самых хозяев, она думать не хотела. И, хоть слуги и подчинялись ей, как прежде, если даже не с б́ольшим рвением, то во взглядах королевского семейства сквозил мороз. Исключением была разве что принцесса Девана. Девочка не до конца понимала, что происходило между Гвин и ее братом. Возможно, услужливые подружки уже донесли до нее свои наблюдения касательно Гвинейн и лесника Норлана, но принцесса проявляла несвойственную ей сдержанность. Она исподтишка наблюдала за всеми, особенно за отношениями Гвинейн и ее тетушки Керики. На последнюю принцесса смотрела с особым интересом. Возможно, даже с толикой ревности.

За ужином Гвин поймала один из таких взглядов, но вместо ожидаемого гнева ей вдруг стало жаль Девану. Даже невзирая на довольно прохладные отношения с матерью, у Гвинейн была тетушка, которая умела быть ласковой матерью, строгой наставницей и верной подругой. У Деваны ничего подобного в жизни не было. Лишь терпеливые к ее капризам служанки. Возможно, адептке в какой-то мере хотелось бы стать для Деваны такой «Керикой». Возможно, Гвин даже сделала несколько правильных шагов в том направлении. Вот только она уедет с Ивросом. А принцесса останется в Высоком Очаге с семьей. Не стоило сближаться с ней в оставшееся время. Пусть лучше продолжает любоваться Крисмером и хихикать над его шутками вместе с подружками.

С этими размышлениями Гвинейн возвращалась в свою комнату. Она вошла через дверь для слуг, что находилась во внутреннем дворике за конюшней. Миновала кухню, поздоровавшись с обрадованным Бартолеусом и его шустрыми поварятами. Затем прошла мимо кладовых. Поднялась до жилого этажа по лестнице для прислуги.

И столкнулась нос к носу с Кевендилом Мейхартом.

Уже одетый к завтраку принц явно неспроста бродил по коридору из одного конца в другой.

– Доброе утро, ваше высочество. – Пдептка торопливо сделала реверанс и попыталась обогнуть супруга.

Но тот тоже шагнул в сторону, преграждая ей путь.

– Гвин, погоди. – Он крепко ухватил жену за плечи. – Так продолжаться не может.

– Тьма тебя раздери, – пробормотала Гвин. Дернула плечом в вялой попытке высвободиться, но безуспешно.

Сердитые зеленые глаза встретились с серыми, ледяными, как северные моря.

– Нам нужно обсудить происходящее, – Кевендил проигнорировал ее недовольство.

– Согласна, – она понизила голос и вновь попыталась освободиться. – Но не вот так, посреди коридора. Пусти. Ты делаешь мне больно.

Последний факт несколько удивил ее. Гвин и представить себе не могла, что Кевендил Мейхарт вообще способен кого-то ранить или причинить боль.