Книга Недотрога для ректора. Академия Даркайна, страница 15 – Алина Панфилова

Примерно как Дельвиг и я.

Тряхнув головой, я мысленно вернулся к теме срочного визита и стиснул зубы так, что они едва не заскрипели.

Рыжеволосая, отсмеявшись, протянула ладонь к мужу:

– Пятьдесят золотых сюда даём. Даём-даём, ты проспорил.

Высшие Силы, они что, поспорили на меня? Разум захлестнула странная смесь эмоций: гнев за то, что надо мной смеются, и в то же время я сам едва сдерживал хохот от абсурдности ситуации.

И пока Мунхо покорно отсчитывал золотые, я разместился в свободном кресле:

– Вы, я смотрю, вообще совесть растеряли?

Сарайя ухмыльнулась и, прикрепив кожаный мешочек с выигрышем к широкому поясу платья, неслышной походкой охотницы приблизилась вплотную к королю. С нежностью обняла его за плечи и беззаботно ответила:

– Мы спорим только на тех, кого очень-очень любим.

Мунхо хмыкнул и накрыл её узкие ладони своей большой и широкой рукой. Наблюдая за проявлением их любви, у меня болезненно сжалось под рёбрами.

Буквально на миг. На сотую долю секунды.

За последние десять лет все мои друзья нашли семейное счастье, а я был так поглощён делами Школы, что напрочь забыл про личную жизнь. Хотя, признаюсь, навещал специальные дома, чтобы скинуть напряжение и разгрузить голову.

Мунхо, отбросив веселье, за мгновение стал серьёзным:

– Ты прав, не время веселиться. Как первый день на новой должности?

– Хочу разобраться с этим делом как можно быстрее и вернуться в мужскую школу, – сухо ответил ему. – Где полугол... – торопливо кашлянул и продолжил, – где девушки не готовы разорвать друг друга лишь потому, что им приходится жить в одной комнате.

Сарайя подавила смешок и невозмутимо пожала плечами. Мол, ну да, и такое бывает.

– Как дочь Залара? – Мунхо перешёл к самой сути.

– Язык точно отцовский, но думаю, это единственное, что она унаследовала от Залара. Слишком вспыльчивая. Безрассудная. Выдержки ноль. Такая не способна выносить и воплотить в жизнь хитрый план. Скорее у всех на глазах от души поколотит обидчика.

Повисла долгая пауза. Друг тщательно обдумывал мои слова. Сарайя, вмиг помрачнев при упоминании мерзавца, убившего её отца и едва не лишившего жизни её саму, извинилась и покинула кабинет, оставив нас в гнетущем и давящем молчании.

Я невольно вспомнил, как Эверли крикнула мне в спину, позволю ли ей спросить что-то у меня как у главы Воинской школы.

Нахальная соплячка.

В Школе за подобную дерзость парни неделю стоят в карауле.

И вместо того, чтобы поставить языкастую выскочку на место, я второй раз за день дал слабину. Не оборачиваясь, бросил: “Вот попадёшь в стены Воинской школы и спросишь. Здесь я ректор”.

Даже сейчас ругаю себя за то, что не смог сдержать довольную усмешку, когда она громко фыркнула и хлопнула дверью.

Хвалёная выдержка и ледяной характер впервые за долгие годы дали трещину.

И это плохо. Так не должно быть.

Никто за десять лет на должности главы не смел смотреть на меня без уважения и почтения, не то, что спорить и огрызаться.

Чёртова Эверли стала первой.

– Я верю в тебя, – Мунхо прервал молчание и протянул мне сложенный вчетверо лист бумаги. – Здесь имена тех отпрысков, кто учится в академии и чьи отцы могли быть связаны с Заларом. Следи за каждым.

Я кивнул, пробегая глазами столбик с пятью именами. Вернул листок другу, и тот сжёг их в пламени настольной лампы.