Книга Цифровой отец, страница 47 – Игорь Шевченко

Тревожный, робкий свет вырвал из полумрака знакомый взгляд. С портрета на стене смотрела Маша! Она мертва? Не может быть!

– Этого не может быть!– закричал капитан. Штурмовики в недоумении остановились. Загремела вспышка взрыва.

Сергей проснулся. В палате было светло и пусто. Часто возникало ощущение небытия. Будто всё выгорело. Остались пепел внутри и внешняя оболочка. Мир превратился в фантом. Зыбкий, невесомый. Стерлась, куда-то исчезла граница, разделявшая иллюзию и реальность, правду и вымысел.

– Как дела, молодой человек? Прозвучал знакомый, насмешливый голос. В комнату вошел Дятел.

– Спасибо, доктор. Все хорошо. Меня отсюда выпустят?

– Уже. Дятел довольно улыбнулся. Собирайтесь. За Вами пришли.

Сергей вышел из больницы. В ноздри ударил запах хвои и сырости. На лавочке сидела девушка. Неужели Маша! Ноги сами понесли к заветной скамейке. Девушка улыбнулась, встала, пошла на встречу. Хотелось обнять, изо все сил прижать к себе хрупкое тело…

– Молодой человек! За спиной раздался дребежащий голос Дятла.

– Еще неделю без физических нагрузок!

– Совсем старенький стал, – с неожиданной нежностью подумал Сергей.

В лесу незаметно, исподволь, что-то стало меняться. Капитан, давно похоронивший себя, обнаружил, что может радоваться. Незначительным пустякам. Яркому солнцу. Сырой свежести утра. Внезапному ощущению свободы.

Окаменевшее в городе, в муках замерзшее сердце не умерло. Стало оттаивать. Из бездумной, безпощадной машины убийства Сергей снова стал чувствовать себя человеком.

На мгновение показалось, что война, чужой, сверкающий мир —наваждение, морок. Странный ночной сон… Он снова Сережка Ординцев, мальчишка в волшебном лесу. Идет к порталу… Из Кощеева царства. За руку с Машей.

– Ты изменился. Девушка улыбнулась.

– Нет, я вернулся. К самому себе. И к тебе. Ты – целый мир. Неожиданная и прекрасная сказка. Не хочу её потерять.

Маша побледнела. В глазах появилась боль и грусть. Она на секунду отвернулась, будто пытаясь разглядеть в веселой зелени леса какой-то знак, подсказку.

– Зря я это сказал,– с досадой подумал Сергей:

– У нее другая жизнь. Уже давно. А тут я. Как снег на голову. Со своими чувствами. Люди жизнью рискуют, а я детство вспомнил. Как глупо.

Капитан вздохнул. Виновато пожал плечами. Словно школьник, которого поставила в угол строгая учительница.

– Не сердись. С неожиданной теплотой прозвучал Машин голос.

– Всё очень сложно…

– У тебя кто-то есть?– вырвалось у Сергея.

– Дурачок,– Маша улыбнулась. Едва касаясь волос, нежно погладила его по голове:

– Нет у меня никого.

В синих глазах появились слезы. Маша изо всех сил сжала зубы, чтобы не расплакаться.

Сергей обнял её худенькие плечи:

– Прости. Не хотел. Как-то само вырвалось. Знаешь, мне приснился сон, будто ты умерла. Твой портрет в черной рамке. Там, в тоннеле Памяти. Я испугался, что потерял тебя. Все утратило смысл, мир провалился в черную, бездонную пропасть. Будто я сам умер.

– Мы все давно умерли,– ответила Маша. Её голос изменился. Ещё недавно радостно звенел. И вдруг стал чужим, отстраненным. Слова падали глухо. Тяжело растворялись в лесной прохладе.

– Мы все умерли и снова родились. Ты должен вернуться в Город. Прости,– сказала она дрогнувшим голосом и медленно пошла прочь.

Сергей догнал её. Маша плакала. Он обнял её, поцеловал мокрые от слез глаза, губы: