Книга Проклятие истинности, страница 32 – Инна Дворцова

― Грэгори мне сказал, что я не его сын. Я ему поверил. Ни один нормальный отец не сделает того, что он сотворил со мной.

― Видимо, пришла пора сказать правду. Давно было нужно это сделать, но я не решалась. Ты так любил Грэгори. Считал его своим отцом. Гордился им. Стремился быть на него похожим.

Я заскрежетал зубами. Каким же идиотом я был. Как можно было вот так слепо доверять? Жил во лжи и даже не подозревал об этом.

― Мама, как ты могла скрыть это?

― А кому стало бы легче? Тебе? Или твоему покойному отцу?

― Покойному? ― Глупо переспросил я, не в силах поверить, что отца у меня нет.

― Да, Рей, к сожалению, твой отец погиб ещё до твоего рождения, ― плечи мамы сотрясали рыдания. Я же не мог прийти в себя от потрясения.

Наивно полагать, что мама могла без причины выйти замуж не за отца своего ребёнка. Но я подумал, вдруг их разлучили. Тот же Грэгори выигрывал от того, что они не вместе. Это было бы такое хорошее объяснение, и отец был бы жив. И можно было бы к нему обратиться.

― Мы были обручены, ― начала рассказывать мама. ― Вопрос нашей свадьбы был делом времени. Я ещё училась в магической академии, а твой отец…

Ей стало не хватать воздуха, и я ничем не мог помочь. Мама столько пережила. Не время ей умирать. Она должна ещё стать счастливой, назло своему навязанному муженьку.

― Мама! Мама! ― Позвал я. ― Очнись!

― Со мной всё хорошо, ― прошептала она, бледная как саван, ― не беспокойся, сынок.

Вижу, как ей хорошо. Лучше не придумаешь.

― Не надо, не зови лекаря, ― остановила она меня. ― Мне ещё многое тебе надо сказать.

Она перевела дыхание. Лицо чуть порозовело, но губы оставались сухими. Она облизнула их, но во рту было сухо.

― Твой отец, был старше меня на пять лет, и уже давно выпустился из академии, ― продолжила она и налила себе немного воды из графина. ― Он служил в дальнем гарнизоне на границе с Гранью.

Сделав пару глотков, но продолжила.

― Мы познакомились на балу дебютанток, ― она мечтательно улыбнулась. ― Я только поступила в академию, а он её только закончил. Знаешь, сынок, так бывает, встречаются двое в первый раз, а такое ощущение, что знали друг друга всю жизнь.

Я слушал как заворожённый. Когда мама говорила об отце, лицо её начинало светиться, она как будто становилась моложе. Она вновь проживала счастливые мгновения своей жизни.

И да, я знал, что это такое. У меня то же самое с Риссой. Я с ней поделюсь, но позже. Не хочу прерывать цепочку воспоминаний.

― Мы танцевали всю ночь напролёт. Это уже становилось неприличным, но нам было всё равно. Мы как будто встретились после долгой разлуки. Наутро после бала он попросил моей руки. Родители удивились, но согласились.

Представляю, что чувствовали мои дед с бабкой. Но, я заметил, что мама так и не назвала имени моего отца.

― Не знаю, что он сказал своим родителям, но в тот же вечер они были у нас дома. Говорили недолго. Но я почему-то не волновалась. Знала, что раз приехали, значит, согласились на нашу свадьбу. Ему нужно было уезжать через три дня. Поэтому приём, по случаю нашего обручения, готовили в спешке.

― Как же так получилось, что ты вышла замуж за Грэгори?

Мама будто и не слышала моего вопроса, она была там, в том дне, когда состоялось её обручение.

― Он уехал сразу после обручения. Через неделю я тоже покинула отчий дом, уехав в академию. Мы писали друг другу письма. Он вырывался ко мне, как только мог. Меня отпускали на встречи с женихом. В академии считалось нормальным, что женихи часто навещали своих любимых. Мы стали близки сразу же, как только я вырвалась из-под опеки родителей. Нас тянуло друг к другу так, что невозможно было сопротивляться. ― голос мамы дрожал, а моё сердце сжималось от боли. ― Так прошло два года. Два счастливых года. Мы были уверены, что никто нас не разлучит.