Онлайн книга «Шоколадница и маркиз»
|
Шаг, другой… Услышав звук, я обернулась. Арка, через которую я сюда проникла, на глазах зарастала свежей каменной кладкой. Разумеется, я попыталась выскочить наружу до того, как вход полностью закроется и, к несчастью, не преуспела. Даже магическая кладка происходит снизу вверх, и пока я придвигала к ней сандаловую этажерку, чтоб вскарабкаться ко все уменьшающейся щели, та попросту исчезла. Проклятье! Я подошла к камину. Три тысячи проклятий! Огонь был горячим – значит, это точно не портал! От души ругнувшись, я плюхнулась в кресло – не в то, где сидел манекен, а в свободное, чуть поодаль. И что прикажете теперь делать? «Спать, ступай в постель… Мадам Информасьен давно объявила отбой, ты так за сегодня устала, столько событий… Отдохни, утром тебя отыщет любезный Шарль Девидек…» Я зевнула, прикрыв рот запястьем – в руке-то был кинжал – и широко улыбнулась фигуре в балахоне: – Не назови вы имени мэтра Девидека, месье, я бы, пожалуй, купилась. Он, оказывается, Шарль? Голова под капюшоном дернулась, механически скрипнув, фарфоровые пальцы выбили дробь из подлокотника: – Умненькая Шоколадница. Было ли мне страшно? До последней степени! До обморока, до истерики, до смерти. Но последняя рано или поздно неизбежна, поэтому… Держи лицо, Кати, сохраняй достоинство. Любезно кивнув, я осведомилась: – С кем имею честь? Раструб капюшона описал полукруг, как будто из-под него меня старались внимательно рассмотреть. Собеседник не спешил отвечать. Изобразив скуку, я поддела носочком туфли валяющийся на полу бумажный клочок. Святой Партолон! В подземельях читают прессу? Это оказался обрывок газеты, даже с моей близорукостью мне удалось лицезреть портрет нашего величества Карломана Длинноволосого. Старую прессу. Заинтересовавшись, я положила на колени кинжал, наклонилась… – Мое имя, – гулким басом начал собеседник, – заставляет трепетать континенты и… Ой! Десяток серебряных игл одновременно вонзился в темную фигуру, ведь газетные клочки никому не были интересны, а смена положения тела позволила мне незаметно извлечь свое оружие и послать его в цель. Никакой магии, господа, только великолепная балансировка серебряных дротиков. Шедевр! Ладно, перед смертью можно и признаться. Если бы не помощь Купидончика, Катарине Гаррель ни за что не удалось бы изготовить это чудо. И, если уж быть честной до конца, толика магии тоже присутствовала: мудра «ветер» на кончике каждой иглы. Не мешкая ни мгновения, вслед иглам я отправила один из кинжалов. Звякнуло, из-под капюшона выкатился расколотый ночной горшок. «Ну вот, – расстроилась я, – только зря снаряды потратила» и, вскочив с кресла, весело предложила: – Покажитесь, месье, трепещу от предвкушения. Огонь погас, наступила темнота. – Ты в ловушке, Шоколадница, – раздалось одновременно отовсюду, – покорись, подчинись… – Чего? То есть, простите, как именно должно выглядеть мое подчинение? Поводя головой из стороны в сторону, я прислушивалась, решив, что определила источник голоса, пустила туда еще несколько игл. Их, кстати, придется экономить. Хотя, к демонам экономию! Перед смертью не надышишься. Я метнула кинжал, тот, судя по звуку, вонзился в дерево. – Ступай в кровать, – предложили мне несколько неуверенно. – Так темно! – В твоем кармане мешочек воспламеняющего порошка, воспользуйся им. |