Книга Шоколадница и маркиз, страница 96 – Татьяна Коростышевская

Софит потух, мне даже послышался шорох закрывающегося занавеса.

– Итак, – сказала я после небольшой паузы. – Все твои архиспособности: незаметность и открытие порталов?

– Увы.

– Ты заточен в теле крысы и… недофамильяр? – я запнулась, вздохнула и продолжила уверенней. – Недофамильяр для недофилидки – да мы с тобой, дружище, абсолютно идеальная парочка. Что ж… Сколько мне там жизни отмерено, не знаю, но дальше по ней нам идти вместе.

– Недосорбирки, – поправил Гонза. – Филид не может слиться с демоном.

– Без разницы, – я повела из стороны в сторону мордочкой. – О моем фамильяре, в любом случае, никто не узнает. Мы выпустимся из академии через… рано или поздно.

– Если доживем.

– Мы постараемся. И для начала выясним, чем закончилась сегодняшняя операция монсиньора.

Гонза описал хвостом полукруг:

– Прошу в портал, мелкая.

Крысиное тело юркнуло в мерцающую кляксу у самого пола, и сразу же когти царапнули каменную кладку. Фойе канцелярии?

– Не вздумай пищать, – инструктировал демон, – держимся стен и мебели. Крылатые фамильяры могут среагировать на движение. Если нас заметят, убегаем… Спокойно, мы сможем видеть всех.

Расселина в стене, узкий лаз, и вот уже мы тихонько выглядываем из-под плинтуса ректорского кабинета.

Монсиньор Дюпере сидел за письменным столом, квадра Раттеза в полном составе занимала кресла для посетителей. Мэтр Матюди вертел в руках какой-то черепок, и сейчас как раз бросал его в кучу таких же, громоздящихся прямо на ковре.

– Обломки моей статуи, – пояснил Гонза, – броня.

– Это кто-то из наших, – вздохнул Девидек, – из безупречных.

– Заткнитесь, – велел ректор. – Ни к чему озвучивать очевидные вещи.

Сорбир не обиделся:

– Под подозрением шестнадцать человек – все, у кого на тот момент не было фамильяра.

– Пятнадцать, – поправил мэтр Матюди, – Шанвер призвал себе генету.

– Он мог заметать следы.

Матюди рассмеялся:

– Брось, Шанвер тебе кто? Еретик Балор во плоти? Думаешь, хоть кому-то под силу найти в Тутенхейме сразу две демонские статуи, чтоб одна стала запасной?

– А кому под силу тайно приволочь в Заотар Чуму? – фыркнул Девидек. – Нам противостоит враг невероятной мощи и хитрости.

Раттез поддел черепки носком башмака:

– Притащить, предположим, невелика задача. Уменьшай да клади в карман – любой толковый оват сделает это в два счета. Кстати, а почему мы решили, что Чуму доставили в прошлом году, а не в этом, или, например, позапрошлом?

– Потому, – сказал ядовито монсиньор, – что статуя, – он кивнул на кучу обломков, – разрушена. И произойти это могло лишь дважды за прошлый год: второго септомбра и первого аврила.

– Плюс-минус несколько дней, – кивнул Матюди. – А еще раньше?

Ректор покачал головой:

– Мне не хочется даже допустить мысль, что мы с вами, господа безупречные, могли так долго не замечать творящегося под боком.

Девидек улыбнулся:

– Ваше желание многое объясняет. Все, все, затыкаюсь.

Все помолчали.

– Болваны, – беззвучно решил Гонза.

У ног Раттеза соткалась из воздуха фигура крупного волка.

– Что там, Ноа? – спросил сорбир.

Волк клацнул челюстями и ответил женским контральто:

– Коридоры полностью очищены от плоти, поток воды направлен в мусорную шахту, пострадавших под завалами осматривают лекари.

– От плоти? – мысленно удивилась я.

Гонза ответил:

– От моей бывшей – не такие уж дураки белотряпочные, догадались, куда надо было смотреть.