Онлайн книга «Мышеловка для Шоколадницы»
|
Не только понимает, но и говорит. О, как же ты великолепна, моя… Стоп, соберись, успокой бедняжку. Он попытался, даже успел произнести несколько слов, но Кати вздрогнула, зажмурилась и с тихим всхлипом впилась в его губы жадным поцелуем. Арман был всего-навсего человеком, не святым и даже не схимником древности, не ответить на страсть он не мог. Но, что непременно принесет ему звание святого покровителя в отдаленном, как он надеялся, будущем… Ах нет, святость отменяется, отстраниться от Кати было не его, Армана, решением, в покои вошла Мадлен де Бофреман, и Шанвер почуял ее присутствие раньше, чем осознал,тело сработало прежде разума. Α эту-то за каким Балором сюда занесло? – Урсула. Почему не предупредила? – раздраженно подумал Арман. – Спокойно, малыш, все под контролем, бельчонок будет здесь с минуты на минуту Мадлен разыгрывала оскорбленную ревность, знакомая пьеса, и порядком надоевшая. – Кажется, я вам помешала? Так продолжайте, я подожду! – Бросила она реплику, уселась с добродетельным видом на кровати. «Набросить на нее «грезы Морфея» и заняться Кати?» – подумал Шанвер. – Не вздумай, – предупредила Урсула, – мышкой займется бельчонок, он почти здесь. Арман облегченно выдохнул. Бофреман высокомерно цедила: – Да будет тебе известно, дорогая, что напялить на себя подобную тряпку – все равно, что носить на груди табличку: «Я без белья!» Это о платье? Шанвер рассмеялся: – Мадлен, дорогуша, я куплю тебе точно такое. Так что там у тебя? Бофреман не оскорбилась, как будто не заметив расчетливого унижения, капризно протянула: – Пусть эта… сначала уйдет. Жалкая попытка вернуть себе главную роль, Арманпокачал головой, искоса наблюдая за Катариной,та явно готовилась к побегу. – Все, Лузиньяк здесь, - сообщила Урсула, – выпускай мышку. Бофреман говорила уже на перевeртансе, спрашивала, где Лелю, обвиняла Армана. Генета промурлыкала: – А пахучую нашу невесту лучше придержать, нечего ей лицезреть меня во плоти. Катарина выскользнула в гостиную, там что-то происходило, но Шанвер сосредоточился на Мадлен. Так, прекрасно, пусть вот так и сидит ещё некоторое время. Раскачать? Да куда уж больше. Бофреман буквально вибрирует от чувств. Арман действительно с трудом считывал сложные эмоции, но с Мадлен происходило что-то из ряда вон выходящее. – Погоди, - Шанвер сел рядом с девушкой на кровать, – давай ты просто спокойно мне расскаҗешь, что чувствуешь, и как сделать так, чтоб тебе стало хорошо? Тут дверь спальни с грохотом захлопнулась,из-за нее доносились крики и шум борьбы, Мадлен взвизгнула: – Да что там происходит? – Тсс… – Арман погладил ее черные как ночь волосы. – Наверное, Лузиньяк напился и буянит, погоди… Гадливости он не ощущал, раньше, когда ему казалось, что они с Мадлен любят друг друга, он часто точно так же гладил ее по волоcам, сочувствовал ее отроческим поражениям, разделял радость побед. Они ведь и в самом деле долгие годы были друзьями. Тело девушки расслабилось, она привалилась к плечу Αрмана, всхлипнула: – Я устала, дорогой, смертельно устала, все происходит не так, в неправильном порядке. Больше не могу, нет сил… – Что я могу для тебя сделать? Несколько долгих мгновений Шанверу казалось, что Мадлен вот-вот раскроется, и они, наконец, поговорят начистоту, но та, после паузы, раздраженно фыркнула: |