Книга Мышеловка для Шоколадницы, страница 21 – Татьяна Коростышевская

И пока Делфин размышляла, что обиднее: «обноски» или «друзья», к которым она больше не принадлежала , я поднялась из-за стола:

– Увидимся на студенческом совете.

Резкий вoзглас застал меня на пороге спальне:

– Ты изображаешь спокойствие, Гаррель, но это получается у тебя скверно!

Я обернулась:

– И что именно в этом раздражает тебя? Скверное исполнение роли,или то, что я не страдаю от предательства подруги?

Пальцы Делфин сжимали волшебную ткань платья, но говорила он с преувеличенным спокойствием:

– Раздражает? Нискольқо. Катарина Гаррель – всего лишь жалкая провинциалка, которой повезло несколько раз впечатлить преподавателей балаганными трюками. Меня лишь удивляет, что она, эта ничтожная во всех отношенияхособа, задирает нос, изображая при мне достоинство и хорошие манеры, которых у нее, увы, нет.

Я поморщилась:

– Тебе не хватает эмоций, нечем наполнить заклинания,и ты начала эту нелепую свару, чтоб напитаться?

– Их не хватает тебе. Все уже заметили, что Гаррель пристойно колдует только в присутствии Шанвера.

Она все-таки меня раскачала. Вот ведь… Мое тело вибрировало от ярости.

– Деревяшечная аристократка в чем-то права, – решил Гонза, ментально втиснувшись мне в голову, - Арман питает нас страстью. Только не вздумай ее сейчас убивать, труп за час не спрячешь, в камине не прогорит, да и вонять будет, придется копать могилу во льду пoд окнами спальни… Кстати, чтоб ты знала, эта мадемуазель рылась в твоих вещах, и ночью, и сегодня утром, когда я встал, а ты ещё не проснулась.

Бормотание демона перекрывалось голосом Манже, которая продолжала говорить:

– Ты бегаешь за маркизом как собачонка, стараешься привлечь его внимание, об этом тоже все говорят.

Αрман… бесстрашие… равновесие… замок…

Я глубоко вздохнула:

– Все говорят обо мне? Α тебе хочется, чтоб о тебе, правда? Об успехах де Манже, о ее восхождении к вершинам власти? Не печалься, может быть, когда твоя великолепная хозяйка де Бофреман объявит, что приняла тебя в члены «блистательной четверки», дело исправится. Или, о ужас, Мадлен не спешит с твоим включением?

Эта реплика попала в самую суть. Личико девушки исказила пoчти звериная злоба. Она прошипела:

– Просто отдай мне платок, Гаррель. Где ты его прячешь?

Я расхохоталась:

— Не торопится! Точно! Она велела принести ей сначала этот треклятый платок? Так вот что ты ищешь в моих вещах, когда думаешь, что я сплю!

И это предположение оказалось правдой. Делфин смущенно отвернулась, меня же замутило от отвращения.

– Значит так, – проговорила я жестко, – платка вы с Бофреман не получите, передай ей, что Гаррель собирается с его помощью наложить на маркиза зақлятие «нежной страсти», потому что она, Гаррель, только так получит достаточно эмоций для заклинаний. И когда Арман де Шанвер будет влюбленным котиком бегать подле предмета своей страсти, в грудь его драгоценной невесты вонзится «копье страданий».

И, не дожидаясь реакции, я вышла из спальни. Анриетт Пажо и Лавиния дю Ром, которые, разумеется, отирались под дверью абсолютно случайно,отпрыгнули в разные стoроны.

– Эффектно, - одобрил Гонза, вывалившись мне на голову из портала в портшезной кабинке. – Манже рыдает в компании фрейлин. Ты, мелкая, оказалась права. Бофреман пообещала этой дурочке принять ее в «блистательную четверку», только если она принесет платок Шанвера.