Книга Моя Фиалковая Зависимость, страница 137 – Марина Адлер

— Это невозможно, — сказала вслух, а про себя подумала — «Я должна сбежать ещё до родов. Ведь полукровных ребенок, которого уже ношу, явно не обрадует своим появлением на свет короля фейри».

— Я тоже так думала. — Алистия встала, глубоко вздохнув. — Что ж… Я пришла не поучать тебя, а дать совет. Если хочешь избавиться от этой побрякушки. — Указала она на мою шею. — То рекомендую быть более… кроткой. Градос вспыльчив, но как быстро возгорается, так и быстро гаснет. Испытывал тебя, но ты не прошла это испытание. В следующий раз помни — мой сын никогда просто так не выводит из себя окружающих. Для них уже заранее подготовлено наказание, в случае неповиновения или дерзости. Даже для самых близких…

Королева грациозно пересекла комнату, напоминая неосязаемое привидение в свете лучей солнца, проникающих сквозь окно и вышла, а моя рука сама собой легла на шею, поверх ошейника рабыни. Драгоценного, но, тем не менее…

Следующие дни моего пребывания во дворце походили один на другой, сменяясь лишь цветовой гаммой нарядов, которые щепетильно подбирали лиары, иногда выводя рабыню своего повелителя для трапезы с ним. Даже Алистия стала к нам присоединяться. Возможно, Градос на этом настоял, учитывая слова, которыми уколола в первый наш завтрак. А, возможно, она сама решила присутствовать при наших редких встречах, чтобы предотвратить новую вспышку гнева сына.

Вкушая лучшие блюда и обмениваясь дежурными приветствиями и прощаниями с королём фейри, всегда надеялась лишь на то, что Градос и дальше не будет меня беспокоить. Вечерами же, когда Ниса или Алира наполняли мои покои прекрасными переливами музыки, или разговаривали, обсуждая мелкие страсти дворца, я придавалась воспоминаниям о прошлой жизни, что неизменным потокомвели к Эрбосу.

Да что таить, каждый день и каждая секунда жизни не проходила для меня без мысли о любимом и близких. «Они целы. Они в порядке — повторяла себе всякий раз, когда уныние и печаль становились невыносимы. — А, значит, это стоит того».

Пару раз, встречаясь с Кэрол и коротко переговариваясь, я просила передать подготовленное заранее письмо Эрбосу. На вторую мою просьбу, она его попросту испепелила светом своей магии. Это было слишком рискованно. Не только потому, что нас могли разоблачить, но и потому, что это грозило дать трещину на терпении Эрбоса, который, по словам воительницы, и без того томился, словно лев в клетке, в ожидании броска.

Однажды, когда меня вели в очередной раз в трапезную, заметила вид из окна, который обнажал грандиозно большой королевский сад. Множество кустарников, усыпанных сияющими цветами мира фейри, ивы, склонившиеся над обширным прудом в дальней части сада, цветы, оплетающие столбики ограды, и частично древние статуи богов, что особенно сильно приковывали взгляд к себе, восхищали красотой.

В центре же сада, распластавшись множеством проходов, находился живой лабиринт из кустарников. Ровно и хитро выстроенный капкан, манил поиграть хитросплетением его проходов. Перед глазами сама собой возникла приятная картина того, как Эрбос даёт небольшую фору, а затем умело выслеживает свою жертву, награждая неутомимыми ласками, поймав. В этом мире грёз, жертвой неизменно становилась я, а тяжесть и тепло, разгоревшееся внизу живота, при мысли о приятной погоне, говорили о том, что вовсе я и не была никогда жертвой. Скорее, волком, принарядившимся в овечью шкурку. И Эрбос знал это с самого начала, умело подыгрывая скрытым желаниям, таившимся пороком на дне души.