Книга Моя Фиалковая Зависимость, страница 99 – Марина Адлер

Эрбос ещё не раз пытался обернуться, посмотреть в глаза и найти в них зарождение искры борьбы, а не находя, снова и снова оборачивался и выгибался в руках гвардейцев, словно и вовсе не ощущая как те его били по рёбрам, заставляя двигаться вперёд.

— Я бы на месте Его Величества приказала казнить тебя, — недовольнопроговорила молодая фейка и пошагала вперёд, забирая факел с собой.

Свет для меня снова погас, окатывая теплым клубом лишь дальние стены длинного коридора темниц, но и он вскоре сник, как и голоса, крики моего любимого и глухие удары по его телу из-за сопротивления.

Я осталась совсем одна. Но теперь больше не о ком было беспокоиться. Все, кого любила и могла спасти, я спасла, а себя… Стало дурно окончательно, я рухнула снова на холодный пол. Так по-видимому мне и предрешено принять смерть.

На краю

Фейри очень хорошо ощущают запахи, слышат гораздо лучше людей и видят то, что человеку неподвластно. Тела фейри сильнее человеческих, жизнь дольше, а магия совершенно иного происхождения, чем у ведьм или магов. Именно из-за слабости, изначально, фейри презирали человеческую расу. За это же, их многие и любили.

«Законы и порядки фейри»

Эраген Алахосский

— Дайте. Я сам. — Рассёк властный раскат мужского голоса пустоту катакомб. Я знала этот голос и потому вздрогнула, когда следом открылся проход в мою камеру. — Она совсем плоха. Вы что, её не кормили и не поили?

Я приоткрыла глаза и заметила как гвардейцы едва заметно стали переминаться с ноги на ногу от неудобства и стыда. Похоже, они и не думали заботиться о своей пленнице, в отличие от своего короля.

Градос присел, на удивление бережно приподнял мою голову и, приложив к губам деревянную чашу, стал вливать мне в рот воду. Вся гордость, ненависть к фейцу позабылись мгновенно. Я резко обхватила широкое запястье короля, боясь, что он заберёт спасительную влагу, не даст напиться вдоволь. Но я ошибалась, после того, как осушила одну чашу, Градос дал мне ещё чистой воды, зачерпнув из принесенного с собой простого деревянного ведра, затем, ещё. И так пока моя жажда не была утолена окончательно.

В теле сразу прибавилось сил, я быстро высвободилась из рук ненавистного врага, отползла в другую часть тесной темницы и следом ощутила стыд. Если так легко позволила к себе притронуться за обычную воду, то жестокому королю не составит труда сломить настолько хрупкую волю.

Градос же с удовлетворением отметил мою растерянность:

— Не переживай из-за пустяков, моя Милли… — Нежно протянул он, снова приближаясь и запрещая отодвинуться, уложив одну руку на стену за моей спиной. Сладковатый миндаль, запах его тела, завладел обонянием, вызывая острый приступ тошноты. — Я умею ждать и не стану склонять тебя силой к чему бы то ни было.

С надеждой посмотрела в светло-салатовые глаза Градоса «может, он не так плох? — промелькнула мысль в голове — Может…»

— Нет, — насмешливо добавил король, — Даже не думай. Я не отпущу тебя, наивное дитя. — Он небрежно коснулся моего подбородка, рассматривая черты лица, глаза. — Ты очень гордая, Миллиора, это будет сложным испытанием для тебя, но, всё же, я озвучусвой вопрос, хоть и вижу, что к правильному ответу пока ещё не готова. — Градос помедлил и кивнул воинам, чтобы те отошли немного подальше. Затем снова повернулся ко мне, склоняясь ещё ниже. — Ты отречёшься от клятв верности Эрбосу? Дашь их мне после этого? Станешь матерью моего ребёнка? Взамен я сделаю тебя своей королевой, если родишь мне Альхандру. Не думай, что я не могу быть добрым и ласковым мужем. Ты будешь иметь всё самое лучшее в этом мире. Наши дети будут всегда рядом с тобой, не стану отрывать их от матери. А я согрею твоё сердце если не любовью, то страстью… Если захочешь, после рождения девочки и вовсе больше не стану настаивать на близости, — Феец склонился к самой моей шее, заставляя вжаться в камень, практически срастаясь с ним, провёл влажными, теплыми губами по нежной коже, которую уже покалывало от магии воздействия. Он дурманил меня и это точно ему удавалось. Градос владел даром внушать, хоть и не очень сильным. Но этого хватило, чтобы внизу живота зажглось ненавистное желание к врагу.