Книга Проклятие на счастье, страница 199 – Марина Адлер

Я выставила руку вперёд и упёрлась ладонью в грудь оборотня. Вэлкан сразу меня понял без слов и также быстро вернулся на свое прежнее место, как и приблизился. В этот же момент из леса вышла Эмилия и тоже села у костра, она начала что-то щебетать, как всегда, разбавляя гнетущую тишину, повисшую в воздухе. Вэлкан вел себя так, будто ничего и не случилось между нами. Он разговаривал с моей подругой, и даже иногда подшучивал в ответ. Мы поужинали тем, что имелось из припасов и укутавшись в теплые одеяла, улеглись с Эмилией спать напротив теплого костра. Вэлкан же остался караулить наш сон, ссылаясь на то, что ему и так не спится.

Утром мы собрали вещи, и оседлав лошадей, снова выдвинулись в путь. Я отдохнула и все больше приходила в себя, что радовало моих спутников. Мы снова ехали быстро и без остановок, а потому, когда добрались до небольшого городка, решили рискнуть и остаться на ночлег в теплой комнате одного из постоялых дворов, что расположились недалеко от основной дороги, которая вела путников из города, либо наоборот в него.

В этот раз мы не экономили и взяли две большие, хорошие комнаты, которые располагались рядом друг с другом. Одна досталась Вэлкану, а другая нам с Эмилией. Было решено, что отдельно нам с подругой ночевать опасно, учитывая, как легко нас находят неприятности. Вэлкан и Эмилия сразу принялись за ужин внизу, в небольшом питейном заведении. Я же заказала у хозяйки горячую ванну, еду наверх, и отправилась в спальню с намерением смыть, наконец, с себя всю дорожную грязь.

Молодая работница своей госпожи, быстро натаскала ведрами горячей воды в медную ванну и так же быстро испарилась, оставляя меня наедине с собой. Было удивительно осознавать, как легко наполнялись ванны в замке и в домах вельмож, в то время как простому народу приходилось мучииться, чтобы просто содержать свое тело в чистоте. У выхода, в каждой комнате,стояли корзины, куда можно было бросить грязные вещи и они были бы выстираны, что я и сделала, когда сняла с себя походную одежду. Разумеется, все кроме плаща, он мог и не успеть высохнуть к завтрашнему утру. Затем я подняла простую нижнюю рубашку, и сняла ее через голову, бросив на рядом стоящий стул. Напротив меня висело небольшое зеркало, и я все же осмелилась взглянуть на свое отражение в нем.

На меня смотрела девушка, мало напоминавшая ту Аэлину, которой я когда-то была. И дело было даже не в той бледности лица, неестественной для меня, сильной худобе и серо-зеленых синяках, что пролегли под глазами. Во взгляде уже не читалось жизнерадостности и оптимизма, которые всю жизнь, несмотря ни на что, сопровождали меня.

Когда же я повернулась к зеркалу левой стороной тела, то от нахлынувших воспоминаний, зажала рот рукой и покачнулась. Издали, шрамы на моем теле выглядели в отражении ещё хуже, чем когда я на них смотрела вблизи. Тонкие розовые полосы полностью занимали место на ноге до сгиба бедра, поднимаясь выше к боку и части живота, к рёбрам у самой груди, и гораздо более ужасный, рваный, тянулся под рукой от подмышечной впадины до локтя. Не имея больше сил «любоваться» собой я прошла к ванне и погрузилась в терпимо горячую воду, которая и успокоила поток слез, что сам вырвался при виде моих меток.

Когда Эмилия явилась, я уже поужинала принесённой мне служанкой едой и улеглась спать. Подруга не тратила время, выделенное для отдыха на купание, и, вымывшись в тазу наспех влажным полотенцем, переоделась в ночную рубашку и улеглась рядом. Крепко обнявшись, мы уснули. Среди ночи я услышала какой-то грохот внизу, от чего и проснулась. Было странным, что среди ночи посетители заведения так громко выясняли отношения, или, что они ещё могли там делать. Внутри стала расти странная тревога.