Книга Девочка из пустыни, страница 44 – Артур Самари

Старик махнул рукой, мол, пустяки и не стоит вспоминать.

Семен прощался с кочевниками равнодушно, вяло пожимая им руки. Затем обвел взглядом стойбище и у входа в одну из юрты заметил того внука старика. Когда их глаза сошлись, Жасан скрылся в юрте. Сначала это насторожило Розенталя, а затем ему в голову пришла мысль: «Наверное, этот юноша думает, что мы еще подозреваем его в похищении. Потому боится нас».

Гости тронулись в путь, впереди Соат с верблюдом, и лишь детвора шла за ними до первого бархана.

Уже минуло три часа, как они покинули стойбище. Неожиданно Карыгин остановил всех и сделал невероятное сообщение:

– Я знаю, где они прячут Лену.

И вмиг глаза Семена ожили, засияли. Соат в ожидании замер, держа на поводке животное, которое осталось равнодушным.

– Мне кажется, Лену прячут в юрте Касыма. Это средний сын старика, он живет у малого колодца. Когда я заговорил о нем, то почему-то старик испугался. Видимо, Ибрагим-бобо решил, что на обратном пути мы зайдем к Касыму. Потому он принялся уверять меня, что вода в том колодце соленая с запахом, хотя это не так: я был там. И заметьте, этот Касым бездетный.

Это версия понравилась и Соату:

– Вы хотите сказать, если Жасан украл девочку, то, скорее всего, спрятал бы ее у дяди? Там никто не будет искать. Нужно идти туда. Однако пастухи не должны знать о нашихпланах, иначе опередят нас и спрячут девочку в другом месте. Случайно за нами не следят?

– Об этом не тревожься, – сказал Карыгин, – время от времени я оглядываюсь назад и пока никого не заметил. Кочевники уверены, что мы идем прямо к железной дороге.

– А далеко ли юрта Касыма от железной дороги? – спросил Семен.

– Около полдня ходьбы. Нам надо спешить.

Идея Карыгина столь захватила Семена и дала ему небывалую силу, что он готов был бежать туда. Так как Семен имел высокий рост, то шаги его были большие, и спутники едва поспевали за ним. Тяжелее всех пришлось Крыгину: вчерашнее вино давало о себе знать: тошнило, голова стала тяжелой, ноги ослабли. В душе геолог сожалел и ругал себя, хотя так бывало не раз, до следующей выпивки. На ходу Семен спросил о Касыме: «Что это за человек?» Как он смеет держать у себя краденого ребенка, неужели столь бессердечен?» По словам Карыгина, ему лет сорок, по характеру тихий, вежливый, на жестокого человека не похож. Дети у них рождались мертвыми, а после жена вовсе перестала беременеть.

В полуденный час устроили привал. Под знойным солнцем, на песке, ели хлеб с сухофруктами и все это запили водой из фляжки. Затем опять зашагали между барханами. Иногда геолог оборачивался назад: не следят ли за ними кочевники. Вроде никого.

Ближе к вечеру, обогнув высокий бархан, они добрались до юрты с загоном и веток саксаула. «Неужели здесь моя дочь? – мелькнула первая мысль. – Неужели конец всем моим мучениям?» Навстречу путникам уже бежала огромная рыжая собака, готовая укусить чужаков за ноги. Те бросали на нее гость песка, отпугивая ее. И все же собака вцепилась за ногу геолога. Тот выругался, успев ударить ее ногой со словами: «Вот гад, порвал брюки!»

– Если дочь здесь, я пришлю тебе из Москвы самый дорогой костюм.

– Костюм тут ни к чему. Куда ходить в этом наряде, даже на свидание не к кому. Вот если вяловые сапоги – другое дело. Буду век благодарен.