Книга Русская жена эмира, страница 112 – Артур Самари

Седой председатель сельсовета встал из-за стола и был с гостем очень вежлив: все-таки человек в модном костюме, при галстуке, видать, какой-нибудь начальник из города. Камилов любезно пожал руку и показал свое удостоверение – вмиг тот побледнел, и его глаза забегали. Ему казалось, что пришли за ним, хотя за собой не мог вспомнить ни одного серьезного греха. «Коли явились, значит, что-то нашли», – решил про себя глава села. Обычно приход чекистов сулит что-то недоброе – так было всегда, говорят, еще со времен Ленина.

– Да вы не тревожьтесь, – сразу успокоил Саид, – я приехал по необычному делу, которое случилось в этом кишлаке в 1920 году.

И голос председателя стал звонче, увереннее.

– Извините меня, но в те годы я еще не родился – я тридцать пятого года.

– В таком случае сведите меня с вашими стариками, кому около восьмидесяти. Они-то должны помнить.

– Есть у нас такие старожилы. Сейчас позовем их в сельсовет.

– Будет лучше, если сами поедем к ним, – предложил Камилов.

В большом дворе их встретила детвора, которая умчалась в дом, чтобы сообщить о гостях. Вышла молодая невестка в блестящей тюбетейке и пригласила гостей на веранду со словами: «Заходите, заходите, наш дедушка на веранде: у него болят ноги».

Седобородый старик за низеньким столиком встретил их с добродушной улыбкой. Когда гости опустились за столик, старик признал главу села:

– Совсем глаза плохи стали, вот и тебя, Сулаймон, не сразу разглядел. Как твои дела, чего нового в кишлаке? Правду говорят, что Горбачев хочет сделать СССР капиталистической страной, как Америка?

– Не знаю, не знаю, – и испуганно взглянул на чекиста.

– Нехорошо он делает. Люди не довольны: порядка меньше стало. Я вот что…

Но председатель остановил старика: как бы тот не наговорил еще чего-нибудь лишнего при чекисте.

– Дедушка Турсун, я привел к вам гостя. Он из столицы.

– Дедушка, я историк, – продолжил сам гость, – и меня интересует одна история. Говорят, в двадцатых годах в вашем кишлаке жила семья известного дервиша Даврона. Вы его помните?

– Как же, Давронбека помню, мне тогда было лет пятнадцать. Сказывают, он знал наизусть весь Коран и за это был почитаем даже при дворе эмира. Ко всему же много странствовал и дважды бывал в Мекке. А еще говорили, что сам эмир Бухары признал его святым. Его семьяжила хорошо, в достатке. Однако перед тем как красноармейцы взяли Бухару, он куда-то исчез. Были разговоры, что он бежал в Афганистан, как и многие.

– Он сбежал со своей семьей?

– Нет, вся семья осталась здесь. Но вскоре с ними случилось ужасное. Никто не ведает, что натворил Даврон, но как-то глубокой ночью в наш кишлак нагрянули басмачи. И прямо в дом Давронбека. Сначала они окружили весь двор, а затем туда вошел главный басмач. В большом дворе было три дома. В одном из них жили родители Давронбека. Именно туда курбаши и зашел со своими людьми. Вскоре в тот же дом привели двоих сыновей дервиша. Там же был и младший брат Давронбека. О чем они говорили, никто не знает, но из этого дома доносились крики, плач. Соседи знали, что там их бьют, мучают, и после все стихло. Когда басмачи ускакали из кишлака, соседи позвали людей и зашли туда. Я тоже был там: страшная картина. Даже старика-отца не пожалели. Всем перерезали горло, но прежде им выкололи глаза, отрубили руки. Только малолетних внуков да дочек пожалели. Должно быть, дервиш что-то натворил, и басмачи отомстили ему. И перед уходом они весь дом перевернули, что-то искали. Потом пошли разговоры, что Даврон украл у басмачей какую-то важную вещь, другие говорили, что дервиш перешел на сторону Советов и продал их. Вот такая была история.