Книга Русская жена эмира, страница 29 – Артур Самари

От таких слов глаза Наташи стали совсем счастливыми, и она опустила голову ему на плечо, тяжело вздохнув.

– Кажется, ты не веришь в такое? – спросил Виктор.

В ответ Наталья лишь пожала плечами.

– Верь, у нас все будет, но пока нужно набраться терпения. Хочешь, потанцуем? – предложил Виктор.

– Теперь уже не хочется, охота пропала. Давай посидим рядом, поболтаем, ведь нам это не часто удается. Интересно, что будет, если эмир узнает о нашей связи? Неужели казнит нас?

– Казнить – это старомодное словечко. Я не знаю, как Алимхан расправится с нами, но уверен в одном. Он сделает все, чтоб никто не узнал о таком скандале, иначе народ будет смеяться над своим правителем. И такую дерзость он не простит никому, ведь его мужское самолюбия будет просто растоптано.

– Интересно, неужели эмиру никогда не приходило в голову, что между двумя русскими людьми могут зародиться глубокие чувства?

– Если Алимхан хоть что-то заподозрил бы, то не позволил бы мне входить в твой дом.

Такое право Николаев получил от эмира по просьбе Натальи, которая очень нуждалась в обществе своих соотечественников. Без сомнения, решиться на такое эмиру было совсем непросто, ведь он мусульманин, и здесь дружеские отношения между мужчиной и женщиной совершенно немыслимы. Однако Алимхан верил другу, да и жалел одиночество своей жены, которую сильно любил и многое ей позволял. Ко всему он считал себя передовым человеком.

На этот счет Наталья имела иное мнение:

– Эмир считает тебя настоящим солдафоном, пьяницей, которому нет никакого дела до женщин, и потому не ревнует. Но с другими людьми ведет себя осторожно. Помнишь, как-тораз к нам приезжал англичанин из Кашгара, Пит. Когда мы с ним беседовали или просто танцевали вальс, то эмир не сводил с нас пристального взгляда. Тем более, что хорошо выпивший консул становился довольно милым. А после отъезда гостя Алимхан отругал меня, что мы говорили наедине и танцевали. И мне пришлось успокаивать его, что это нормальное общение европейцев и в этом нет ни малейшего намека на измену.

– И все-таки нам следует быть осторожными, хотя нынче ему не до нас. Наталья, едем к тебе, сам Алимхан велел проводить тебя.

– Да, здесь уже делать нечего. Я только заберу свои пластинки.

Дом Натальи стоял неподалеку от резиденции – кирпичный дом в европейском стиле. Обитатели Арка называли его домом гувернантки, и в самом деле Наталья-ханум, как и прежде, вела занятия с детьми правителя.

У дома гувернантки, на скамейке, сидели два взрослых солдата с ружьями и оживленно беседовали. Завидев черную коляску, они вытянулись у дверей.

Из закрытой черной коляски вышел советник, который помог хозяйке дома спуститься вниз. Солдаты распахнули двери, и офицер с дамой вошли внутрь.

Три комнаты: гостиная, спальня и кабинет были обставлены в европейском стиле, и ничего здесь не напоминало об Азии. Стены гостиной украшали картины с русскими пейзажами, а на одной – фотографии ее родителей, сестер и братьев и всей семьи. Там же стоял массивный диван и два кресла, стеклянный шкаф с посудой и посередине – круглый белый стол с венскими стульями.

Полковник помог даме опуститься в кресло и сам сел рядом.

– Как все-таки хорошо дома, здесь уютнее, – заметила Наталья, облегченно вздохнув, – мне даже танцевать захотелось.