Книга Русская жена эмира, страница 69 – Артур Самари

Алимхан чмокнул жене в щечкуи взял ее под руку. Все направились в русский зал.

Стоило им войти туда, как стоявшие у входа молодые официанты, одетые в белые пиджаки, поклонились. Затем бесшумно удалились, закрыв за собой дверь. Эмир не хотел иметь свидетелей, которые потом будут болтать по всей Бухаре, как он пил вино и танцевал танцы «неверных» со своей гувернанткой.

Прежде чем сесть за овальный стол, Алимхан принялся разглядывать блюда и восторженно восклицать: «Ах, как вкусно пахнет! Чем хотят обрадовать нас повара? Так… Копченая курица – это очень хорошо! Этому мои повара научились у армян Самарканда. Рыба копченая – тоже люблю. Да, этому они научились у староверов Каракалпакии. А вот этого сома поймали в Амударье, говорят, он весил около ста килограммов. Я его видел – это просто чудовище».

Как только расположились за столом, эмир объявил:

– Виктор, как всегда, вино придется разливать тебе. Я, как хозяин дома, мог бы сделать это сам, но правителю это не положено, даже для друзей.

Все рассмеялись, и эмир продолжил:

– Ко всему же нам, мусульманам, нельзя пить вино. Но разве можно представить мир без этого чудесного напитка. Еще великий Омар Хайям воспел его, – и Алимхан прочитал рубаи поэта на персидском языке:

Пока с тобой весна, здоровье

и любовь,

Пусть нам дадут вина – багряной

грозди кровь.

Ведь ты не золото! Тебя, глупец

беспечный,

Однажды закопав, не откапают

вновь.

Эмир перевел его гостям. Наталья и Виктор захлопали.

– Не правда ли, красивые слова, глубокий смысл? – спросил восхищенный Алимхан. – Я желаю добавить к стихам великого поэта лишь одно: это питье должно употребляться в меру, и тогда оно не превратится в яд. Жаль, что вы не владеете литературным персидским, иначе почувствовали бы всю прелесть нашей поэзии.

Все выпили за сказанные слова. Наталья сделала маленький глоток и поставила бокал на стол.

– Мне кажется, стих Хаяма очень близок русскому человеку, – заметила Наталья. -Многие наши мужчины так напиваются, будто это их последний день. Вы, Алимхан, верно говорите, у любого народа должна быть культура пития.

– Я рад, что ты поняла мою мысль, – улыбнулся эмир жене. – И коли мы заговорили о России, хочу предложить тост за русскую культуру, – и он поднял бокал вина. – Мне нравится ваша культура: красивые здания с огромными колоннами, национальные костюмы мужчин и женщин. Но вместес тем пугает полная свобода между мужчинами и женщинами. Взять, к примеру, ваши дружеские отношения. Хотя я сам и разрешил Виктору бывать в гостях у моей супруги, все же немного ревную, как мусульманин.

От таких слов по телам любовников пробежал холодок. У каждого в голове мелькнула лишь мысль: неужели эмиру донесли про их любовь?

– Разумеется, – продолжал Алимхан, – между вами не может быть ничего плохого, и все же… Например, вчера вы устроили веселую вечеринку, а меня забыли позвать. Пили без меня, пели песни – опять без меня. Это нехорошо.

Наталья с трудом выдавила из себя улыбку:

– Ну не обижайся, милый друг, это моя вина. Я хотела пригласить, но затем подумалось, что тебе не будет интересно. Ведь пьешь ты мало, да и песни русские уже все забыл.

– Ты не права. Русские песни я еще помню, хотя слова немного подзабыл. Иногда слушаю пластинки и вспоминаю свои веселые юношеские годы в России. Хочу сказать, что я всегда поражался русской природе: кругом леса, реки. Столько воды больше нигде не видел. Правда, погода ужасная: холод, частые дожди. Я не хотел уезжать, но мой отец – да будет мир над ним – решил, что для моего образования достаточно и трех лет. Мне думается, он опасался, что я привыкну к русской культуре и буду привязан к России. А для будущего правителя это опасно. А с Виктором я сдружился только на второй год учебы. Помнишь, как мы устраивали шумные вечеринки, верховые прогулки за городом…