Книга Русская жена эмира, страница 78 – Артур Самари

Ближе к рассвету Николаев свернул с дороги в сторону каких-то строений, силуэты которых виднелись при лунном свете. Это оказалась заброшенная мечеть, ее купол был разрушен. Сама местность выглядела безлюдной, без жилых построек. По всей видимости, в стародавние времена эта мечеть служила божьим прибежищем для путников.

Когда лошади остановились, женщина проснулась и испуганно спросила:

– Почему мы стоим, что случилось?

– Не беспокойся, милая, животные устали, пусть наберутся сил. Надо беречь лошадок: без них мы пропадем.

Виктор пересел назад и обнял ее.

– Тебе тоже надо отдохнуть, – сказала она сонным голосом. – Поспи, теперь я буду тебя охранять.

Стоило Виктору сомкнуть глаза, как мигом он провалился в сон, но перед этим успел спросить:

– Где револьвер?

– В надежном месте, в корсете.

Спустя два часа, c первыми лучами солнца, они снова тронулись в путь все по той же степной дороге. Ехали быстро. И опять коляску сильно трясло, а это могло отразиться на состоянии Натальи.

– Как ты? Не больно твоему животику? – спросил Виктор, повернувшись к ней.

– Немного болит, но терпимо. Ты гони лошадей и не думай обо мне, – сказала Наталья и, чтобы меньше трясло, сжалась к краю коляски.

– Наверно, тебе хочется пить и кушать? У меня у самого в горле пересохло. Жалею, что перед дорогой не запаслись водой.

– Обо мне не думай, с божьей милостью я выдержу.

– Без воды все равно не обойтись, да и лошади не вынесут. Кто знает, встретятся ли нам в пути колодцы.

Так они проехали около трех часов, пока вдали не заметили какой-то маленький кишлак. Виктор обрадовался:

– Сейчас мы заедем в кишлак и попросим у них воды.

Лошади помчались быстрее в предвкушении воды и пищи.

И вот коляска остановилась возле одного двора, на окраине села. Дом был окружен низеньким глиняным забором без ворот. Николаев зашел внутрь. Под виноградником на тахте сидела средних лет женщина и сбивала масло в деревянной посуде. Рядом скучала дочка лет десяти и тихо напевала песенку. На худеньком теле матери висело давно выцветшее платье, а лоб повязан платком. И стоило Николаеву поздороваться с ними на узбекском языке, как те застыли от страха, вытаращивглаза.

– Вы не бойтесь меня, я военный человек, служу у эмира. Я с женой ехал мимо вашего кишлака, и у нас закончилась вода.

Женщина догадалась, что этот светлый чужеземец, по всей видимости, русский. Она впервые видела христианина и больше всего ее изумила диковинная одежда чужака. А девочке он вовсе казался посланником Шайтана.

Николаев снова заговорил и попросил продать еще пять лепешек и немного сметаны. Обещал щедро заплатить. Русский свободно владел местным языком, и женщина с девочкой слегка успокоились. Но тут хозяйка опомнилась, ведь перед ней стоит чужой мужчина и следует закрыть лицо. В один миг она набросила большой платок на голову и отправила дочь на кухню.

Та вскоре вынесла стопку лепешек, а сверху – чашку сметаны. В другой руке был бурдюк воды. Улыбаясь, Николаев был весьма благодарен и протянул девочке монету со словами: «Вот вам золотой, надеюсь, хватит?» Ее мать согласно закивала головой, не смея приблизиться к чужому мужчине.

Когда полковник вернулся к Наталье, то заметил забавную картину: местные детишки с хитрыми глазками подкрадывались к коляске. Заглядывая вовнутрь, они быстро отбегали назад. Об увиденном они рассказывали другим. Было понятно: эти дети никогда не видели такой светлой женщины, да еще в немыслимом наряде, вся открытая. Наталья же каждый раз приветливо улыбалась им. И когда она спросила на их языке: «А как зовут эту красивую девочку?» – то та так поразилась, что застыла на месте и не могла вспомнить своего имени.