Книга Черная овечка, страница 144 – Бринн Уивер, Алекса Харлоу

Я поднимаюсь с сиденья. Встаю и поворачиваюсь к нему лицом в темноте. Он двигается, чтобы закончить вытирать меня, когда все начинает стекать вниз по моим ногам, но я вырываю салфетку у него из рук и бросаю ее позади себя на заднее сиденье машины.

— Итак, куда поедем в первую очередь? — спрашиваю я, приподнимая подол своего платья, чтобы он видел, как я вставляю вибратор обратно в свою киску. Затем беру анальную пробку и поворачиваюсь, наклоняясь, чтобы он мог наблюдать за моим медленным и дразнящим маленьким шоу. Я знаю, как сильно ему нравилось смотреть на это тогда в кабинете. Он не торопился. Поэтому я скольжу заостренным силиконовым наконечником по сперме, собравшейся у входа. Проталкиваю внутрь, мягко, осторожно, медленно, до ручки с фейковым алмазом. Затем поправляю стринги на место и выпрямляюсь, позволяя платью соскользнуть вниз, когда снова оказываюсь лицом к лицу с Илаем. — Предлагаю найти клуб.

Илай стоит неподвижно в ошеломленном молчании, в его глазах вспыхивает темный голод.

— Кто ты такая?

— Ты еще не понял, доктор Каплан? Думаешь, что в тебе сидит демон… — говорю я, делая шаг к нему. Кладу руки ему на грудь и приподнимаюсь на цыпочки, чтобы прошептать ему на ухо. — Но я дьявол, которому он поклоняется по ночам.

ИЛАЙ

Если Бриа Брукс — дьявол, я с радостью буду гореть в аду.

Это моя первая связная мысль после употребления кофеина, когда я сижу за маленьким круглым столиком в нашем номере с чашкой кофе в руках и, вероятно, выгляжу таким же измученным, каким себя чувствую. Я никогда раньше не испытывал такой смеси удовлетворения и потребности. Это похоже на то, как если бы эйфория освобождения боролась со скручивающимся узлом желания в постоянном толчке и притяжении. И Бриа манипулирует этими сторонами меня, как будто я фигура на шахматной доске. Никогда еще женщина не разрывала меня на части так сильно. Никогда еще я не был так готов одновременно пасть к ее ногам в поклонении, широко связать эти лодыжки на моей кровати и трахать ее, пока не умру.

Вот только этих ног… здесь нет.

Когда я проснулся, Брии рядом не было. Ее сторона кровати похолодела. Просто записка на подушке. Прямолинейно и без обиняков, прямо в ее стиле.

Бегаю. Скоро вернусь.

Я смотрю на часы. Семь утра. Острое беспокойство скручивает мои внутренности. Мы не спали почти до трех. После парковки мы правда нашли клуб, который был на удивление переполнен, хотя, я думаю, это не так уж шокирует, поскольку в Огдене выбор ограничен. Но на танцполе было темно, музыка оглушала. Никто не заметил, как я приподнял подол платья Брии, пока она прижималась ко мне. Никто не видел, как я расстегнул молнию и засунул свой твердый как камень член в ее попку. Никто не слышал, как она произнесла мое имя, когда я прикусил ее шею. Забавно, чего люди не видят, когда это прямо перед ними. А если и видят, то не произносят ни слова.

Господи, мысль о прошлой ночи возбуждает меня.

Но от осознания того, что Бриа ушла, кровь снова прилила к мозгу. Я стою и смотрю в окно. Ничего, кроме деревьев. Снова смотрю на часы. Прошло всего пять минут, но кажется, что тридцать. Время ползет с мучительной скоростью, и мое беспокойство только растет.

Десять минут спустя в комнату врывается Бриа с розовой кожей. Выражение ее лица пустое и нечитаемое, пока она не встречается со мной взглядом и не улыбается, доставая наушники. Я чувствую, что снова могу дышать, и понимаю, как сильно колотилось мое сердце в груди.