Книга Последняя из рода. Скованные судьбой., страница 5 – Виктория Богачева

Он не снял и не ослабил пояс длинного халата. Так и опустился на футон в одежде, уставившись в высокий потолок.

Талила сидела, не шелохнувшись. Внимательным, пристальным взглядом провожала каждое его движение, опасаясь подвоха. Но когда он лег... когда даже не посмотрел в ее сторону... когда не попытался коснуться...

Когда не совершил то, к чему она готовила себя, как к неизбежному, жестокому позору, то эмоции хлынули на нее прорвавшейся вдруг лавиной.

— Печать, не скрепленная кровью, не будет действовать так, как ты хочешь, — бросила она зло в опустившуюся в покоях тишину.

— Я знаю, — равнодушный голос мужа окончательно привел ее в замешательство.

Но разве не в том был смысл? Смысл всего, что сотворил Клятвопреступник? Брат-бастард Императора пленил ее, а тот хотел подчинить Талилу своей воле. Потому и выдал замуж за единственного кровного родственника мужского пола. Чтобы ценнейший трофей остался в семье.

И печать, которую поставил Клятвопреступник, должна была быть скреплена ее кровью, пролившейся на брачном ложе. Иначе он не сможет подчинять ее себе. Не сможет наказывать болью за непослушание. И магия не убьет ее, если она поднимет руку на мужа.

— Не надейся, чтотвои дешевые трюки что-то изменят, — Талила презрительно скривилась. — Убрал эту проклятую цепь, не стал меня насиловать... думаешь, я все забуду?! Думаешь, хоть на каплю меньше стану тебя ненавидеть? Ошибаешься. Я ненавижу тебя всем своим естеством! Ты умрешь, и я занесу над тобой меч.

Она шипела разъяренной змеей. Не говорила, а выплевывала слова, и голос ее звенел от отчаяния, срывался от боли, которая захлестывала ее с головой.

— Я ни на что не надеюсь, глупая ты пташка. А если хочешь пережить еще и завтрашний день, то закрой рот и ложись спать, пока стража не доложила о твоих криках моему брату.

Могла ли Талила попытаться убить мужа?

Могла.

Клятвопреступник снял цепь, которая сковывала ее руки. У нее остались лишь кандалы на запястьях что блокировали магию, но даже с ними она способна на многое. Задушить его. Пронзить мечом.

Но едва ли она одолела бы его без своей магии. Он был сильнейшим воином. Опытным, безжалостным, смертоносным. Император отправлял своего брата-бастарда в самые тяжелые походы; поручал самые грязные задания, и тот послушно исполнял все, словно натренированное животное.

Так было и с отцом Талилы. Клятвопреступник претворил в жизнь волю Императора, уничтожив всю ее родню. Оставил в живых лишь ее — последнюю из рода.

Последнего во всей Империи человека, который мог управлять огнем, ведь после смерти отца не осталось никого, кроме Талилы.

Неудивительно, что ей сохранил жизнь. Надеялись использовать. Словно мало им было боли и страданий, которые уже обрушились на Империю. Словно мало им было смертей, междоусобиц, восстаний и войн.

Император никак не мог насытиться. Он хотел больше крови. Еще больше власти. Еще больше завоеванных земель.

Но он ошибается, если думает, что Талила когда-нибудь станет ему в этом помогать.

Заскрипев от злости зубами, она бросила хмурый взгляд на Клятвопреступника. Тот продолжал лежать на футоне и смотреть в потолок, и больше не обращал на нее ни малейшего внимания.

Вот и славно.

Талила отчего-то дрожащими руками натянула кимоно на плечи и стиснула ткань на шее. Дышать сразу стало легче, и появилось призрачное ощущение защищенности, стоило скрыть обнаженное тело. Неловко повернувшись на бок, она устроилась прямо на татами, где сидела, и подложила под щеку ладони. Ей пришлось прикусить губу,чтобы не застонать от облегчения, когда она выпрямила ноги.