Книга Яромира. Украденная княжна, страница 54 – Виктория Богачева

Пламенная речь оборвалась быстро. Княжна не успела моргнуть, когда Харальд коротким ударом, без размаха вновь отправил обезумевшего юношу на палубу.

— Ивар! — княжна уловила повторяющееся слово.

Похоже, так звучало его имя.

Харальд прокаркал еще несколько рубленных фраз и взмахнул рукой, велев всем расходиться. Яромире сделалось тесно на этом драккаре посреди бескрайней водной глади. «Из огня да в полымя» — так говорила когда-то ее старая няня. Теперь княжна прочувствовала эту мудрость на собственной шкуре.

Пока она сидела, вжимаясь в лопатками в деревянный борт, пахнувший ветром и солью, скупыми движениями конунг вернул на место сорванную занавесь, которая больше не казалась Яромире ни безопасной, ни уютной. Она была одна, совсем одна в окружениимужчин — воинов, викингов — которые бросали на нее враждебные взгляды, и ее судьба зависела лишь от одного человека.

Который сейчас стоял напротив нее и смотрел хмурым взглядом сверху вниз.

«Верно, жалеет, что подобрал меня на берегу», — Яромира тоскливо вздохнула.

Она храбрилась и обещала себе не плакать, но была очень близка к тому, чтобы позорно и постыдно разреветься. Прямо на глазах у всех.

«За что они так со мной? Я ничего, ничего не сделала…».

— Он больше тебя не тронет, — мрачно сказал Харальд.

Яромира недоверчиво вскинула брови, но заставила себя смолчать. Этому Ивару не хватило самой малости, чтобы лишить ее жизни. И ничего его не остановило: ни конунг на носу корабля, ни прочие викинги. Так откуда же взялась уверенность, что он не выкинет что-то похуже?

В лесу у Яромиры хотя бы был подобранный заостренный камень. Здесь же она была полностью безоружна. И зависима.

— Куда ты везешь меня, Харальд конунг? — спросила она, встретив его тяжелый, давящий взгляд.

Ей было страшно даже кивнуть в сторону моря, что билось о борта драккара. Никогда прежде она не видала такого бескрайнего, опасного простора. Никогда прежде не бывала так далеко от родного берега… который остался где-то позади.

— Не думай об этом, дроттнинг, — угрюмо отозвался он, и Яромира почувствовала, что в груди стало тесно от охватившей ее злости.

Она стиснул зубы и тут же об этом пожалела: заболело горло. Наверняка уже завтра проступят синяки — следы хватки Ивара…

— Дай мне кинжал, — попросила она наугад.

Знала, что откажет, но попытаться стоило.

Конунг же… рассмеялся. Даже не зло, не с издевкой. А так, словно она сказала что-то невероятно забавное. Словно он не верил, что она говорила всерьез. И его смех прозвучал для Яромиры обиднее, чем что-либо иное.

— Ты порежешься, дроттнинг, — сказал он, и княжне захотелось вцепиться ему в горло.

Не в силах ничего поделать и сказать, она сердито отвернулась, хлестнув растрепанной косой себя по плечам. Краем глаза она заметила, что Харальд не сходил со своего места. Она не хотела ни говорить ни с ним, ни видеть. Насмешка конунга все еще стояла в ушах, заставляя щеки краснеть.

Когда конунг все же ушел обратно на нос корабля, и Яромира вновь осталась в своем закутке одна, она тоскливо выдохнула и прижаласьщекой к влажному борту. Болела шея там, где ее касались жёсткие пальцы. Болели ссадины на лице. Болели исхлестанные ветвями в лесу руки. Она закрыла глаза, чувствуя, как палуба мерно покачивалась на волнах.

«Я хочу домой. Домой».