Книга Особенности современной артефакторики, страница 123 – Ольга Булгакова

Он рухнул на пол, судорожно вдохнул. Явно с усилием, с болью. Я поставила щит над прореxой и бросилась к Робину. Лицо бледное, на лбу испарина, губа закушена.

— Уходи. Уходи, умоляю, Лина, — простонал он, вцепившись в ножку стула.

— Но…

— Умоляю, уйди! — рявкнул Робин.

— Лина! — из коридора на террасу выбежал Адам. — Быстро позови магистра Донарта. Сию секунду!

— Слушай его, — просипел Робин, обхватив руками живот.

Я помчалась в кабинет директора. Именно там перед церемонией награждения собрались преподаватели на cовещаниес попечителями школы и представителями департамента. Краем глаза видела Свена. Знаю, он что-то сказал мне. Судя по тону, редкостную мерзость. Я не слышала. Ни слова не слышала. Все мысли были только о Робине, упавшем на пол. О Робине, мучавшемся от боли.

Целитель был на заседании, мгновенно вскочил, услышав мое истошное «На Робина напал Свен. Срочно нужна помощь!». За ним на террасу рванул и наш декан.

— Это госпожа Штольц-Бах, я верно понимаю? — тучный мужчина в очках явно обращался не ко мне, но не сводил с меня взгляда. Из-за костюма болотного цвета этот человек казался нездорово-блеклым.

— Вы угадали, — отрезала я. — Я не королевских кровей и присутствую в комнате. Можете спокойно обращаться ко мне прямо.

Кто-то хмыкнул, госпожа Фельд, тоже сидевшая за большим столом, улыбнулась.

— Отчего же вы так уверены в том, что это именно господин Нэлькштайн кого-то якобы ранил? — продолжал оплывший мужчина.

— Своими соображениями я поделюсь со следствием. Но железным доказательством станет след заклятия. Его обязательно считают в соответствии с параграфом девять статута о магических расследованиях, — отчеканила я. — Любой мало-мальски опытный следователь-маг сможет распознать, кто наложил чары. Или вы снова попытаетесь дискредитировать лучшего? Я о Рихарде Штальцане. Не выйдет!

Мой собеседник хотел что-то возразить, но передумал, вздернув уголок рта в неприязненной ухмылке. Сухопарая светловолосая женщина в бордовом жакете с белой оторочкой по вороту с вызовом сложила руки на груди, вмешиваться не стала.

— Вы настоящая оса, госпожа Штольц-Бах. Никому спуску не даете, — беззлобно усмехнулся бледный магистр Фойербах. — Идите на террасу, но подождите, пока вас позовут. Это важно. И магистр Донарт, и магистр Клиом отличные лекари, не стоит им мешать.

Я кивнула и вышла, притворив за собой дверь. Секретарь директора окинула меня долгим взглядом, но промолчала. Конечно, она ведь слышала мой вопль, видела выбегающих деканов. Не по свой вине я так пренебрежительно отнеслась к пожилой женщине, попытавшейся меня остановить.

В паре шагов от террасы меня перехватил Адам.

— Подожди тут, пожалуйста, — попросил он с нажимом.

— За активацию я б второй раз отчислил! — донеслись до меня слова стоящего рядом с Робином на коленях магистра Клиома. Робинне двигался, не ответил.

— Жаль, несовершеннолетний. Подcудное дело! — бросил целитель.

— О чем они? — впившись взглядом в Адама, спросила я.

Он потупился.

— О чем они? — разделяя слова, повторила я.

— Пусть он расскажет. Сам, — прозвучало ожесточенно.

— Адам. Ты же считаешь себя его другом…

— Да! — он твердо встретил мой взгляд. — Поэтому и молчу. Нельзя, понимаешь, нельзя говорить о таком без прямого разрешения. Пусть расскажет сам. Это будет честно. И по отношению к нему, и по отношению к тебе.