Книга Луна убывает, страница 63 – Светлана Поделинская

– Да, у меня припасено коктейльное платье, – успокоила ее Лаура.

Дверь вампирского логова захлопнулась, снова заключая Лауру в плен. Однако прогулка с Шарлоттой ей понравилась и даже внушила некоторую симпатию к этой вампирше, которая так часто произносила сладкое, позабытое Лаурой слово «подруга».

Близился вечер, он незаметно и мягко накрывал шпили Эдинбурга сумеречным пологом. Лаура пребывала в удивительно приподнятом настроении, возможно, тому способствовала кровь, выпитая в неурочное время, вне следования фазам луны. Любопытство вместе с предвкушением чего-то интересного и загадочного будоражили мечтательную натуру. И, надо признать, ее задело замечание Дугальда, что она не слишком красива. Лаура уложила волосы небрежными локонами и придала глазам выразительности с помощью дымчатых теней. Затем надела васильково-синее платье длиной до колен, которое открывало ее стройные ноги. Баска на талии подчеркивала изящество силуэта.

Сочтя свой вид достойным, Лаура взялась за бронзовую ручку и с изумлением обнаружила, что дверь не заперта. Спустившись по лестнице на один пролет, Лаура столкнулась с Сусанной, ослепительной в атласном платье шафранного оттенка.

– Добрый вечер, – нелюбезно поприветствовала ее Сусанна. – Какая ты бесцеремонная и отважная, вышла сама. Но не стоит тебе неотлучно сидеть в своей комнате. Завтра мы покажем тебе дом, осмотришься и можешь свободно передвигаться. А сейчас я провожу тебя в салон.

В этот вечер готический зал показался Лауре незнакомым – его заливал электрический свет люстры, ярко пылал камин, отгоняя промозглую мглу, что затаилась на ночных улицах. Шторы не задернули, и, вероятно, окна второго этажа сияли на всю Хай-стрит подобно маяку. Стол и каминную полку украшали позолоченные канделябры в стиле эпохи рококо. Красные свечи в их рожках истекали воском, как кровью, и роняли на поддоны алые капли. В складках тяжелых велюровых портьер такого же кровавого оттенка скрывалась тьма. По углам были расставлены фарфоровые китайские вазы с изображениями драконов, где доживали последние дни срезанные осенние цветы. Разбиравшаяся в садоводстве Лаура узнала георгины сорта «Эдинбург» по пышным пурпурным соцветиям с белой окантовкой и, конечно, свои любимые розы «Блэк Баккара» – бархатистые, темно-бордовые, почти черные. Оттенку роз вторил жаккардовый фрак Дугальда, – Лаура не удивилась бы, если его костюм действительно сшили в XIX веке.

Дугальд рассматривал вошедшую Лауру внимательно и снисходительно: ее современный наряд, неуместный здесь, не заслуживал одобрения. Острый взгляд Темнейшего скользил по телу Лауры, вызывая ощущениепокалывания на открытых участках кожи. Девушка отвела взор и увидела новообретенную подругу. Шарлотта в изумрудном платье из переливчатого шелка с объемным турнюром едва сдержала порыв броситься к Лауре, но вместо этого сделала книксен. Ее муж, настоящий английский джентльмен во фраке, предупредительно подхватил ее под локоть.

– Присядь и выпей со мной, – пригласил Дугальд и, увидев замешательство гостьи, прибавил: – Пожалуйста.

Удивленная его вежливостью, Лаура шагнула вперед и опустилась на тот же готический стул, что и накануне. Незримо материализовавшийся рядом Жан-Рауль наполнил кровью два бокала, один из которых Лаура беспрекословно взяла.