Книга Категорически влюблен, страница 127 – Екатерина Бордон

– Извини, – на лице Таби, словно зеркальное отражение, играла такая же широкая улыбка. – Мои ждут дома. Мама заставила Илью приготовить лазанью. Если я войду в десятку, то праздничную, а если не войду – утешительную.

Она рассмеялась и быстро собрала волосы в небрежный хвост на макушке.

– Как она? – мягко спросила Катя.

– Ну-у-у… Относительно. – Улыбка Таби слегка померкла. – Но по крайней мере начала принимать лекарства и делать специальную гимнастику.

– Все наладится, – неловко пообещала Катя.

– Потому что ты так сказала?

– Потому что по-другому и быть не может.

Таби фыркнула и покачала головой, но все же благодарно сжала Катины пальцы. До метро они дошли вместе, но внутри разделились, и Катя, втиснувшись на сиденье между парнем-неформалом и грустным мужиком с огромным пузом, погрузилась в мрачные мысли.

Наверное, завидовать Таби было ужасно. В конце концов, ее мама была больна. Своей маме Катя ни за что бы такого не пожелала, но просто… наверное, было бы здорово расти в семье, где твою страсть к рисованию к комиксам поддерживают и одобряют. Готовят тебе лазанью, чтобы подбодрить или отпраздновать твой успех. Не отмахиваются от переживаний… Словом, считают, что задача родителя состоит в том, чтобы ребенок был не просто сыт, одет и обут, но и по возможности счастлив.

Услышан.

Пересев в электричку до Долгоречного, Катя залезла в общегрупповой чат. Етить, почти триста сообщений! Беглое прочтение показало, что ребята собирались устроить тусу в баре «Теория» возле общаги и отметить безусловный успех комиксистов-первогодок. В финальной десятке оказалось сразу три человека из Катиной группы! Сама Кати Таби и… Женя. Большая часть поздравлений, конечно, досталась ей, но и Кате с Таби кое-что перепало. Милашка Оля (та самая, в желтом свитере из цыплят) звала их присоединиться к веселью и «нажраться в говнину со всей группой».

Н-да, в тихом цыплячьемомуте, как оказалось, черти водятся…

Пока Катя топала от электрички домой, пошел снег. Уже не первый в этом году, но какой-то по-особенному уютный и легкий. Белые хлопья падали с неба, и Катя подумала, что это наверняка добрый знак. Ее так распирало от радости, что рука сама потянулась к телефону и набрала мамин номер.

– Алло! – закричала мама так громко, что у Кати едва не лопнула барабанная перепонка. На заднем фоне послышался жуткий визг электрической пилы, которая была главной папиной гордостью и любовью. Катя бы ни с чем не спутала этот звук, потому что под эти жуткие и леденящие душу завывания прошло все ее дачное детство. – Катюша, ты?

– Ну, конечно, я, – пробормотала Катя, натягивая пуховик на попу и усаживаясь на бордюр возле магазина «…одукты». – У тебя же на экране телефон написано.

– А? Алло!

– Привет, говорю! – заорала Катя в ответ. – Вы на даче, что ли?

– Мы на даче! – прокричала мама, явно ее не услышав из-за очередного «врз-з-зж». – Папа заново обшивает веранду, купили пластиковые панели вместо деревянных, а то они сгнили совсем.

Визг усилился, потом вдруг оборвался, и Катя вздохнула с облегчением. Божечки, как приятно слышать свои мысли! И зачем, интересно, делать новую веранду в декабре? Может, решили отметить на даче Новый год?

– Я звоню вроде как радостью поделиться. – Катя смущенно почесала кончик носа и подышала на замерзшую ладонь. – Мой комикс вошел…