Книга Категорически влюблен, страница 164 – Екатерина Бордон

Поэтому вместо тысячи слов и аргументов Катя просто разрыдалась. Опять!

– Это не я. – Ей пришлось прерваться, чтобы не захлебнуться в рыданиях. – Захар, пожалуйста, поверь мне! Пожалуйста-пожалуйста! Я бы ни за что так с тобой не поступила!

– Да я и не думал, что это ты.

– Я никому ничего не говорила, клянусь! Я… – Катя осеклась на полуслове и громко втянула сопли в нос. Захар возвышался над ней, засунув руки в карманы. Немного растрепанный и бледный, но в остальном… обычный? – Что ты сказал? – переспросила она на всякий случай, а то вдруг ей послышалось. С ней такое бывало.

Захар присел рядом на корточки.

– Я говорю, что и не думал, будто это можешь быть ты. Ты же совсем не такая.

– Но тогда почему ты… – Кате пришлось вытереть лицо. Дурацкие слезы! Она же дала им команду остановиться, чего они хлещут-то. – Ты же не отвечал на мои звонки. И тогда, возле МИМИ… взял и прошел мимо меня!

– Серьезно? – Захар убрал с ее щеки прилипший цветной локон. – Извини. Я тебя, наверное, не заметил. Я был в таком шоке, что вообще ничего не видел и не слышал. Мы были на семинаре по политологии, и вдруг… оповещения. Сработали практически у всей группы. Все полезли в телефоны, и я… Я потянулся, чтобы отключить свой, но… – Он с усилием сглотнул и отвернулся, уткнувшись носом в плечо. – Все как в классическом кошмаре. Даже, наверное, хуже, потому что лучше бы они все увидели меня голым.

– Пожалуйста, поверь мне, тебе нечего стыдиться.

Захар не ответил.

– Тебе. Нечего. Стыдиться, – настойчиво повторила Катя, обхватив его лицо ладонями. – Что с того, если твое любимое дело кажется другим чем-то странным или неправильным? Это правильно,потому что делает тебя счастливым. Это правильно, потому что ты вкладываешь в это всю душу. Это правильно, потому что у тебя к этому самый настоящий талант!

Не ответив, Захар прижался щекой к ее пальцам и закрыл глаза, а потом обхватил руками и подтянул по полу поближе к себе. Они обнялись, крепко-крепко.

– Ринц почти волоком меня из аудитории вытащил. Я был в таком шоке… Пошевелиться не мог, – зашептал Захар Кате в волосы. Было ужас как щекотно, но она не шелохнулась. – Он сказал ждать у входа и побежал на стоянку за тачкой, а потом мы пять часов молча колесили по Москве и, кажется, даже пару соседних городов проехали. Точно не знаю. Но помню надпись «Звенигород». – Захар помолчал. – Я не мог говорить. Думал, он меня теперь ненавидит. Или считает фриком. Или и то и другое.

Катя нервно сглотнула.

– А он?

– Он довез меня до дома и с серьезным лицом заявил, что хочет костюм горничной для себя и сексуальной медсестры – для Даши.

Катя прыснула от смеха, представив высоченного Ринца в черном костюмчике горничной – с метелкой, белым фартуком и кружевной наколкой на голове.

– А как же твой телефон? – Ее руки запутались в его волосах, и шея Захара покрылась мурашками.

– Сломался, – шепнул он.

– Сам?

– Возможно, кто-то выбросил его в окно машины где-то за МКАДом. Возможно, это был я.

– Возможно, – легко согласилась Катя, погладив большими пальцами его брови. – Все возможно, Захар… – Она потерлась губами о его губы, надеясь, что он поймет: она говорит не о телефоне. – Вообще абсолютно все возможно.

Они прижались друг к другу лбами и замерли так.

– Все еще хочешь быть со мной? – Хриплый от волнения голос Захара звучал так неуверенно, что Катя ощутила непреодолимое желание свернуть Жене шею, выпотрошить внутренности и набить оставшуюся кожу голубиным пометом, соломой и помоями. Ну или сделать еще что-нибудь похуже. – Теперь, когда все всё знают.