Книга Цветок вампира – аконит, страница 7 – Лили Мокашь

Отец много времени проводил на реке. Он рассказывал, что Обь полна рыбы и только ленивый может уехать оттуда с пустыми руками. Я ленивой не была, однако во время немногочисленных попыток отца привить мне любовь к фамильному хобби ведерко оставалось предательски пустым. Такой вид спорта, как рыбалка, был мне чужд.

Впрочем, как и любой другой, требующий ловкости и координации, ведь от природы мне не досталось ни того ни другого. Этот факт подчеркивали бесконечные сдачи нормативов на уроках физкультуры. Какое-то время учитель не оставлял надежд, что рано или поздно у непутевой школьницы все получится, но и он вскоре сдался. На смену нормативам в мою жизнь пришли бесконечные доклады о видах спорта или итогах прошедших олимпиад, которые позволяли иметь в аттестате натянутую четверку – и на том спасибо. Куда больше мне нравилось по несколько часов подряд сидеть с книгой в руках, вдыхая неповторимый аромат тонких страниц, присущий лишь бумажным изданиям. Говорят, вся магия запаха кроется в чернилах.

Я могла окунуться в новую историю с головой, игнорируя все на свете, жадно проглатывая слова, что будоражили порой не только воображение, но и сердце. Чем дольше я увлекалась чтением, тем больше хотела связать жизнь с литературой, но стоило об этом заговорить, как родители хором принимались отговаривать. Интересно, что опасения Кости всегда сводились к деньгам, в то время как мама считала мое увлечение в целом недостойным высшего образования. Говорила, что это скорее хобби, чем профессия.Слышали бы Марию писатели, для которых она рисует иллюстрации, вот бы удивились!

Дальняя комната в квартире запиралась на ключ и отводилась мне в редкие летние визиты. Даже когда я сгоряча зареклась возвращаться в Ксертонь, Костя не стал обустраивать помещение под другие нужды. Это казалось мне одновременно милым и довольно грустным. В сердце отца всегда оставалась надежда.

Отпирая дверь, он протянул мне ключ и пропустил вперед, бегло рассказывая:

– Я обновил обои на стенах к твоему приезду и установил антимоскитную сетку. На дворе, конечно, шестое сентября, но здесь тебе не Ростов, не обманывайся: если захочешь проветрить, лучше не включай свет – налетит столько мошкары, не избавишься. – Костя поморщился. – Мелкокрылые летнебукашки куда угодно протиснутся.

Завуалированное ругательство Кости было забавным, но я улыбнулась, вежливо сдержав смех. Я окинула комнату взглядом, и создалось впечатление, будто я никогда ее не покидала. Свежие сиреневого цвета обои с изображением мелких соцветий лаванды напоминали мне предыдущие, что давно выцвели в пастельный оттенок. В остальном все было по-старому: на окне висел неизменный полупрозрачный тюль с витиеватым кружевом, а на подоконнике стояли знакомые кактусы – единственные растения, что я не способна убить.

Над рабочим столом возвышалась полка с любимыми детскими книгами: виднелись потертые корешки томов «Хроник Нарнии», «Артемиса Фаула» и «Алисы в Стране чудес». Даже сейчас я нежно любила воспоминания об этих историях. Когда мне было восемь, ночи проходили под одеялом с книгой. Вооружившись фонариком, я, точно вор, боялась быть пойманной за руку, осторожно выписывала иероглифы и искала к ним расшифровки внутри томов Йона Колфера, пытаясь узнать, о чем же говорилось в тайном послании к «Коду вечности».