Онлайн книга «Букет незабудок»
|
На удивление, отец не стал на меня наседать. Наоборот, Костя вел себя спокойно, и я была ему за это благодарна. Не знаю, сколько еще могу прикидываться, что все хорошо и случаи с изменением восприятия редки. Казалось, если получится убедить отца, то и сама поверю. Лавандовое постельное белье в комнате виделось насыщенно-фиолетовым и так мне даже больше нравилось. Опустившись на постель, я принялась рассматривать потолок. Острота нового зрения позволяла подметить на когда-то идеальной для меня белой глади множество царапин и неровностей. Хотелось пересчитать каждую. Найти все, что не замечала ранее. Я погружалась в процесс, пока чувства вновь не вернулись в норму, стараясь хорошенько запомнить разницу ощущений. – Лучше особо не увлекайся, – подал голос отец. – Так можно зависнуть на неделю, а то и на две. Помню, после обращения сам заглядывался на сосновые иглы, гадая, сколько может разместиться на одной ветви. – И сколько? Отец замялся, не спеша ответить. Он лег, как и я, на постель, подложив руку под голову. – Семь тысяч двести девяносто три, – равнодушно сообщил Костя и указал на микротрещину в потолке: – Видишь вон ту? Похожа на треугольник. – Скорее на ромб. Отец нахмурился и немного наклонил голову, чтобы сменить угол обзора. – И правда. Мы продолжали лежать и разглядывать потолок в тишине. Ну, в относительной тишине, если не брать в расчет гудение холодильника, журчание воды в батареях и диалоги, доносящиеся из включенного двумя этажами выше телевизора. – Пап, – поняв, что мы с отцом впервые после происшествия остались одни, я решила задать вопрос, что давно крутился в голове: – Какое оно, первое обращение? – Тебе страшно? – Немного. Не знаю. Будет больно? – Скорее неприятно. Но терпимо, вполне. Не как любят показывать в кино. – То есть никакие кости не ломаются, одежда не рвется?.. Костя рассмеялся, но скорее вымученно, чем весело. – Одежду лучше снять. Или хотя бы одеть свободного кроя. В идеале на завязках, еслистесняешься. Неприятно будет выпутываться тонкими лапами из джинсов или облегающего платья. Учти только, что если останешься в одежде, выглядеть будешь… комично. – В плане? – Вот представь себе здоровенного черного волка, бегающего по лесу в ярко-розовой футболке со стразами. – У меня отродясь таких не было! – я попыталась защитить достоинство своего гардероба. – Это ты просто не помнишь, во что тебя поначалу наряжала мать, – Костя заулыбался, вспоминая. – Пап, не уходи от темы. Отец шумно выдохнул. – Кости не то чтобы ломаются. Они скорее гудят, как в кабинете стоматолога. Создается неприятная вибрация, только без мерзкого сверления на фоне. Ты хочешь что-то еще узнать? – Да, – в голове крутился еще один вопрос, но я совсем не знала, как его сформулировать, потому начала неловко: – А я буду, как бы это сказать, чувствовать себя собой? – Что ты имеешь в виду? – Когда обращаешься, ты помнишь, что происходило? Понимаешь, чего хочешь? Можешь влиять на процесс или превращаешься в безвольного пассажира на поводу у волка? – Все не так однозначно, – уклончиво ответил отец. – Ты будешь помнить процесс обращения, мыслить, чувствовать. Волк – часть тебя, а не инородный захватчик, занимающий на время тело. Все действия будут исходить из уже имеющихся желаний и инстинктов. В этом и заключается главный подвох: то, что ты будешь хотеть сделать больше всего, волк сделает без промедления. Его никакие угрызения совести мучить не станут. Волк знает, чего хочет, и не приемлет полумер. И это может оказаться очень опасно для окружающих тебя людей. Во всяком случае, так повелось в нашей семье. У Дроздовых какие-то свои духовные заморочки, слияние с духом даже в обычное время. Не разделяю их взгляды и тебе не советую. |