Книга Поклонница, страница 105 – Ксения Черриз

Зря, очень зря я игнорировала это место. Все началось с просто удивительного беспилотного вагончика – трамвая, как его здесь называют, – мы не ехали, мы плыли по воздуху все выше и выше, а слева от меня открывался вид на Лос-Анджелес. Все такой же прекрасный, я не уставала восхищаться им. Я стояла, почти прижимаясь носом к прозрачной двери, как в московском метро, и смотрела на шоссе под нами, на город, видный вдалеке рисунок небоскребов и тонкую кромку океана.

«Гетти» буквально вышиб из меня дух монументальностью строения основного здания. Плавные линии, квадратные плитки. Тут все было предметом искусства: и камни травертин, и встречающая на входе скульптура That Profile, улетающая в небо, и фонтан бесконечности. Лос-Анджелес приучил меня не выходить из дома без солнечных очков, и сейчас я была им вдвойне рада – слишком много белого, а солнце, отражаясьот стен музея, слепило невообразимо.

Поездка сюда была хорошей идей, на какое-то время я и правда отвлеклась. Мы сходили на несколько выставок. Первая, куда повел меня Саша, была посвящена моде. Целый век, запечатленный в фотографиях моделей, актрис и актеров, сошедших со страниц Harper’s Bazaar и Vogue. Продолжили мы изучением голландских мастеров и закончили восхищением роскошью жизни при дворе в эпоху Возрождения.

Мы с Сашей не разговаривали, только время от времени я или он указывали на картину, или фотографию, или скульптуру, которая нас заинтересовала. Аудиогид помогал мне сосредоточиться на искусстве, забывая о Тони. Может, если бы я ехала в Лос-Анджелес за новыми впечатлениями, а не за любовью, все вышло бы иначе. Может, я изначально неправильно определила смысл этой поездки.

Наконец мы спустились в сад и долго бродили по бесконечным дорожкам между деревьями и скульптурами, слушая шум ручья, пока Саша не сказал, что забронировал столик в ресторане здесь же. Мы уселись на террасе с видом на Санта-Монику рядом с одной из массивных колонн, которые поддерживают «куб» – зал временных выставок.

Я молчала, и Саша не пытался навязаться мне. Пока я созерцала окрестности, он занимался рабочими вопросами.

Меня охватило чувство тоски не столько по несбывшимся надеждам, сколько по тому, что я упустила время. Я так и не узнала этот прекрасный город с вечным летом, но успела привыкнуть к жаре и полюбить пальмы. Я наверняка буду скучать по шуму прибоя и уже горевала, что никогда больше не буду ходить босиком по бесконечно длинному побережью Тихого океана и не буду смотреть на волны с высоты чертова колеса. Жизнь казалась такой прекрасной, когда мы были вдвоем с Тони в первые недели моей жизни с ним. Он боялся высоты, но ради меня залез в кабинку чертова колеса, чтобы я могла посмотреть на океан, как видят его птицы. А кончилось все тем, что я так и не нашла тут своего места, хотя, признаться, не особо и искала. Моя любовь к Тони привела меня туда, куда все шло с самого начала, – к разочарованию.

Очень тяжело осознавать, что ты не смог воспользоваться своим билетом в красивую жизнь. Мне казалось, что окажись на моем месте та же Рут, она бы вцепилась в эту возможность зубами и не выпустила бы ни за что. Она согласилась бы быть несчастной рядом с Тони. А может, была бы счастлива,даже зная, что он не любит ее. Но это не для меня. Тяжело вздохнув, я откинулась на спинку стула.