Книга Поклонница, страница 43 – Ксения Черриз

Я отправилась на кухню, чувствуя себя воришкой, который проник в чужой дом. От этой мысли мне стало смешно, и я фыркнула. И одновременно со мной фыркнула Куки. От неожиданности я вздрогнула – не привыкла к животным в доме – и посмотрела на собаку. Я совсем не собиралась портить с ней отношения, просто хотела позавтракать. Но то ли Куки встала не с той ноги, то ли без Тони рядом она не собиралась со мной церемониться, едва я сделала несколько шагов в сторону кухни, как она моментально вскочила на ноги и залилась лаем. Я не понимала, что это значит, и замерла на месте.

– Я всего лишь хочу кофе, – жалобно сказала я и предприняла новую попытку добраться до заветной кофемашины.

Куки продолжала лаять, но как будто отпрыгнула от меня. Наверно, она просто ко мне не привыкла, но скоро мы подружимся, и она перестанет так реагировать.

– Место, Куки! – крикнула я. Правда, на русском.

Но имя она узнала и на миг замерла, навострив уши.

– Ты же хорошая девочка, правда? – Я перешла на английский и заговорила с ней ласково: – Ты хорошая девочка. Дать тебе печенье? Куки любит печенье?

Кажется, только сейчас до меня дошло, что на русском имя Куки – Печенюшка. Cookie loves cookies – забавно.

Мне бы только добраться до шкафчика, где лежит для нее угощение – я видела, как Тони вчера кормил ее перед нашим уходом.

Наверно, мне повезло, и собаку заинтересовала моя игра слов в «Куки» и «кукиз», потому что я таки достала пакетик с собачьим кормом и из разряда «чужая девица в доме моего любимого хозяина» перешла в новый класс «странная девушка, которая кормит меня не по часам». Это после я удосужилась почитать подробнее про породу и поняла, насколько я оказалась счастливицей, что Куки не тяпнула меня.

Во всяком случае, после я смогла изучить содержимое холодильника, откуда достала баночку с йогуртом, а пошаривпо шкафчикам, нашла хрустящие хлебцы.

Перекусив и долго провозившись с кофемашиной, я все-таки сумела заварить кофе – при этом ничего не сломать – и вышла на улицу. Меня тут же ослепило солнце и окутало теплом. Как прекрасно! Я присела у бассейна, прикрывая глаза. Нет, это было невероятно. Надо будет рассказать обо всем девочкам в «Дискорде»… Мне вспомнились негативные комментарии некоторых из них, особенно меня задело отношение Рут. Я раньше никогда не обращала внимания на то, какой агрессивной она была. Так что, может, и не надо ничего рассказывать о том, как мне здесь живется. Наверно, мне пора привыкать, что я нахожусь рядом с публичным человеком, и мне не стоит распространяться о его личной жизни. Я всегда думала о девочках как о подругах и соратницах и почему-то не понимала, что далеко не все могут радоваться тому, что Тони уделяет мне больше внимания, чем другим. Я попыталась представить, что бы почувствовала, если бы та же Рут начала захлебываться рассказами о том, что Тони ретвитил ее, лайкал, говорил комплименты. Что бы я испытала, если бы она написала: «Девочки, я переезжаю из родного города в Лос-Анджелес к Тони». Мне тут же захотелось задушить Рут, и я поняла, что и ей, видимо, хотелось сделать то же самое со мной.

– Прошу прощения? – раздалось за спиной, и я чуть не подпрыгнула. Ко мне подошел мужчина, на вид лет тридцати. На нем был костюм, но верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Незнакомец улыбался. Смуглая кожа и голубые глаза, почти как у Тони, навели меня на мысль, которая тут же подтвердилась. – Извини, я не хотел напугать. Я Марк Беннетт. Ты, наверно, Джулс? – Он протянул мне руку.