Книга Умри со мной, страница 85 – Юлия Селиванова

Рон почему-то впервые ощутил, что у Эйкена могут быть такие же проблемы и такие же… привязанности, как у него самого. Не менее сильные, не менее трагические… и то, что объектом привязанности оказалась Дина, – просто его удивило. Но сделало понятным поведение Эйкена.

Поверхностный, заносчивый и жестокий, Эйкен проводил смерть через жизнь,и при этом он тоже цеплялся за красоту и любовь. Гораздо более холодный, древний и безжалостный, чем Рон, – Эйкен точно так же испытывал чувства. Рону внезапно стало смешно. Сжимая пальцами фотографию Агаты, он расхохотался. Потом левой рукой закрыл лицо и утонул в тишине. Во дворе уже почти никого не осталось, последние гости расходились, держась друг за друга. Кто-то уносил алкоголь. Повезло, что соседей вокруг было мало, и никто не вызвал полицию. Рон отчетливо различил силуэт Кристины, – похоже, она осталась намного дольше Гаса. Обычно они везде следовали вместе. Значило ли это, что Кристина не одобряет поведение Гаса? Рон задумался.

В этих юных головах и сердцах все было настолько перемешано: любовь и предательство, влечение и дружба, оттенки, оттенки и оттенки, сплошные оттенки чувств, порой переходящие в противоположные. Кристина как будто услышала его мысли и обернулась, слепо шаря взглядом по темному дому. Рон знал, что с улицы его не видно, но чувствовал на себе взгляд девушки.

Ее мокрые волосы, переброшенные через левое плечо, казались серыми. Рон фоном опять подумал об Агате и сжал фотографию в руке. Кристина встряхнула головой, отвернулась и быстро пошла к воротам. Когда во дворе не осталось ровным счетом никого, Рон наконец вышел из дома и плавным шагом приблизился к бассейну.

– Иногда я жалею, – сказал он сам себе вслух, – что я не волшебник в чистом смысле этого слова. Тогда мне не пришлось бы собирать мусор и мыть посуду. Я бы просто взмахнул пальцем, – и он взмахнул пальцем, но ничего ровным счетом не произошло, – и все стояло бы уже чистенькое. Да, мелкие засранцы?

Рон плавно провел рукой над бассейном, и за его движением с поверхности потянулись мелкие струи, словно водяная лоза собиралась вырасти из глубины и обвить все вокруг. Рон водил ладонью туда-сюда, и лоза танцевала в такт его руке… это было красиво. Это всегда успокаивало Рона, но сейчас он чувствовал опустошение. И даже танец воды не мог отвлечь его.

Он не любил Дину, он это понимал. Но что-то, – Рон не мог объяснить это словами, – мешало ему отпустить ее. Словно Дина была… вестником того, что придет после. И без нее – без общения с ней – это «после» не состоится совсем. Рон сам немного запутался в своих ощущениях. Эйкен был частью его самого, – не лучшей, но совершенно неотъемлемойчастью. И если Дина была для Эйкена столь важна, то быть рядом с ней Рон не мог. Но не мог быть и далеко.

Словно Дина была маяком, на свет которого должен прийти его корабль.

Дина была ожиданием чего-то большего, – Рон чувствовал это абсолютно остро и точно.

Водяной лозе видимо передалось внутреннее смятение Рона, и она опала.

– Ну вот, – низко хохотнул Рон, убирая руку. – Я не волшебник.

– Ты сам Дьявол!

От резкого женского голоса, прозвучавшего совсем рядом, Рон вздрогнул и поднял глаза. Перед ним стояла Вера. Она выглядела немного безумно: волосы были растрепаны, по глазам было видно, что женщина или много пила последние дни, или мало спала, или и то и другое одновременно. Голова ее слегка тряслась, губы кривились в несказанном оскорблении, а руки были сжаты в кулаки. Как ни странно, Рон был очень спокоен, и появление Веры не вызвало в нем даже сильного удивления.