Книга Падшее царство, страница 116 – Сайрита Дженнингс

— Дай ему пространство, — требует Кейн. Руками, покрытыми запёкшейся кровью и грязью, он бережно баюкает голову Легиона, словно новорождённого. И затем самый драгоценный, самый прекрасный звук, который мне доводилось слышать, эхом разносится по мёртвой тишине кладбища.

Легион делает вдох.

— Он жив! — кричит Лилит, вытирая сочащуюся чёрную субстанцию с губ Легиона, пока он пытается вдохнуть кислород. — Помоги прочистить ему дыхательные пути.

Андрас быстро сбрасывает куртку, небрежно бросая оружие на землю. Он срывает с себя рубашку, чтобы смахнуть ею остатки мёртвых душ с подбородка Легиона, пока Лилит пытается открыть ему рот. Легион кашляет, но за этим не следует гнилая чёрная кровь. За ним глоток свежего, очищающего воздуха, который расширяет его грудь, оживляя измученные, искалеченные части тела.

Я сижу, вцепившисьв его порванную, испачканную рубашку, не в силах произнести ни слова, наблюдая, как румянец возвращается на щеки Легиона. Я чувствую, как знакомый, изнуряющий жар снова разливается по его телу под моими кончиками пальцев. И я плачу, когда вижу серебряные звёздочки в его открывающихся глазах. Я думала, что никогда больше их не увижу. Я готова была провести остаток дней в вечной ночи, окружённая леденящей душу, подавляющей неизвестностью, чтобы видеть эти глаза. И теперь они ярко освещают моё ночное небо надеждами, мечтами и желаниями, восстанавливая веру, которой, как я считала, никогда не существовало до этого самого момента.

Я склоняюсь над Легионом, пока его взгляд находит фокус. Я боюсь, что он уже не тот, кем был когда-то. Влияние Многих укоренилось так глубоко, что я не удивилась бы, укради они фрагменты его души.

Но в ту секунду, когда он смаргивает туман, мягко улыбается, демонстрируя ямочки, где им и положено быть. Я плачу сильнее, слёзы текут по моим дрожащим губам.

— Мой фейерверк, — хрипит он, медленно поднимает руку и гладит меня по щеке. — Мой воин.

— Ты напугал меня, — прохрипела я сквозь рыдания. — Я думала, что потеряла тебя.

— Никогда. Нельзя убить то, что никогда не умрёт. И, как я уже говорил, моя любовь к тебе бессмертна.

Я наклоняюсь, чтобы мягко коснуться своими губами его губ, осторожно, чтобы не причинить боль в столь уязвимом состоянии. Хотя безумно хочу обнять его, прижать к себе и никогда не отпускать.

Голос Нико, напоминающий, что приближаются люди, заставил меня отстраниться, но даже тогда я сжимаю руку Легиона, всё ещё касающуюся моего лица, отказываясь разрывать контакт.

— Нам нужно идти, — повторяет Нико. — Они скоро будут здесь.

— Идите, — говорит Кейн, ни разу не оторвав стеклянных глаз от брата. — Мы уйдём сразу после вас.

Нико кивает и отворачивается, но громкий, оглушительный хлопок поблизости приковывает его к месту. Мы все поворачиваемся к источнику шума, когда он повторяется.

— Звук исходит из гробницы Лаво, — констатирует очевидное Тойол.

Ещё один громкий хлопок, и пыль и грязь дождём посыпаются из разрушающегося склепа. Я крепче хватаюсь за Легиона, когда он садится прямее и обнимает меня за талию, притягивая к себе.

Лишь Нико достаточно храбр и безрассуден, чтобы приблизиться к гробнице,его шаги осторожны и целеустремлены. Его брат, Дориан, поручает Александру защищать Габриэллу, затем следует позади, прикрывая спину Нико. Когда Тёмный принц достигает передней части склепа, прижимает ладонь к бетонному плакату, его рука охвачена синим электрическим пламенем. Затем вся стена рассыпается в пыль, поднимая облако обломков.