Книга Падшее царство, страница 57 – Сайрита Дженнингс

— Ты определённо уверен в себе.

Он смеётся, и я чувствую смех в своей утробе.

— А разве не должен?

Улыбнувшись, я снова начинаю наматывать непослушные пряди волос на пальцы.

— Определённо должен.

— Я бы никогда не стал так влиять на твой разум или эмоции. Больше никогда.

— Рада это слышать. Я подумаю над этим, — шучу я.

Он закрывает сонные глаза и вздыхает.

— Я хочу большего. Я хочу большего с тобой… гораздо большего с тобой. Но у нас мало времени.

Я смотрю в окно. На улице ещё темно, но я предполагаю, что скоро наступит рассвет.

— У нас всё время в мире

Он улыбается, но я вижу, что в его улыбке есть нотка грусти, даже несмотря на то, что его сияющие глаза скрыты.

— Я рад, что ты так думаешь. — Затем он целует мой обнажённый живот.

Я смотрю на его спокойное, прекрасное лицо, очарованная неземной красотой. Я и не мечтала, что мы можем вот так лежать. Я даже не подозревала, что мечтала о таком. Но теперь, когда мы здесь, я не знаю, как могла бы желать чего-то другого до конца своих дней.

Через несколько мгновений его дыхание становится тяжёлым и долгим, и я понимаю, что Люцифер заснул. Он спит. Я помню, как он говорил, что никогда не спит, будто это физически невозможно для него. Но вот он, крепко спит, прижавшись к моему животу. Я тянусь, чтобы немного прикрыть его одеялом, стараясь не потревожить. А потом закрываю глаза, чувствуя, как на меня наваливается тяжесть от многочисленных оргазмов.

Но прежде чем засыпаю, меня терзает смутное предчувствие.

Мне нужно запомнить.

Хоть что-то.

Кого-то.

Должна запомнить.

Я слышу музыку. Звук слабый, и мне кажется, что он доносится снаружи. В этом вся прелесть Нового Орлеана. Здесь всегда звучит музыка, даже посреди ночи.

Но когда медленно поднимаю тяжёлые веки, я вижу, что уже день. На часах на тумбочке 9:06. Однако не это заставляет меня сесть прямо, будто подушка горит. Дело в том, что это вовсе не моя подушка. И не моя кровать. И я голая.

Я в комнате Люцифера.

Моя голая задница в грёбаной постели Люцифера.

— Чёрт! — выпаливаю я, широко раскрытыми глазами глядя на разбросанную по полу одежду. Мои трусики. Мои грёбаные трусики. Боже… о, боже мой. Что случилось? Как я здесь оказалась?

Я осматриваю тело и обнаруживаю, что на нём нет следов борьбы или ран. Отчасти я испытываю облегчение от того, что он не принуждал меня, но другая часть… Я даже не могу представить себе альтернативный сценарий. Я пришла по своей воле. Охотно разделась. Я забралась к нему в постель и, скорее всего, охотно трахнула его.

Должно быть какое-то объяснение этому, что-то вполне логичное, что прояснится, как только я увижу Люцифера.

Но я знаю. Знаю.

У меня всё внутри болит, но боль приятная, как после секса. Такая боль, от которой хочется сжать бёдра и напрячь внутренние мышцы, просто чтобы почувствовать фантомное ощущение наполненности. Мои губы опухли, а соски всё ещё твёрдые от того, что их сосали.

Как?

В этом нет никакого смысла.

— Думай, Иден. Думай, — говорю я вслух

Я прокручиваю всё это в своей голове, хотя детали размыты, будто я вызываю воспоминания из хрустального шара. Я помню, как одевалась, делала причёску и макияж. Потом мы куда-то ехали, но я не помню ни направления, ни пункта назначения, словно всё было окутано тенью. Дальше всё как в тумане. Однако кое-что я помню…