Книга Падшее царство, страница 98 – Сайрита Дженнингс

— Да, но ты не такой, как большинство людей. Ты даже не человек.

Судя по легкой гримасе и тому, как он быстро переводит взгляд обратно на экран телевизора, я недооценила резкость слов и попыталась оправдаться.

— Я имею в виду, ты… ты — это ты. Ты устраиваешь роскошные званые ужины с едой, название которой я даже не могу выговорить. Пьёшь вино, которое я не могла бы позволить себе и за месяц. Ты носишь каждый день новый дизайнерский костюм. Это не ты. Жареная еда, пиво, кино… это не твоя жизнь. Я точно знаю, потому что всего несколько месяцев назад такой она была у меня.

Когда он поворачивается, в его глазах мелькают тени.

— Ты когда-нибудь думала, что я могу завидовать той простоте, которая была у тебя когда-то? Простота людей, этого мира. Ты смотришь на меня, и видишь лишь Люцифера, правителя всего зла. Падшего ангела, который когда-то был любимцем своего Отца и настолько нелюбим, что был изгнан с Небес и брошен семьёй. Я самое ненавистное существо в истории человечества и козёл отпущения за всё плохое, что вообще случалось. Да, ты абсолютно права. Я ношу костюмы, пью вино и излучаю элегантное превосходство, и так уже очень, очень давно. Но, может быть, всего один раз я захотел чего-то другого. Может, я хотел быть другим. Может, я просто хотел, чтобы ты посмотрела на меня и действительно увидела меня. —Моя первоначальная реакция — я забыла, как моргать. И как раз в тот момент, когда ко мне возвращается способность произносить настоящие слова, он смеется. — Не-а. Я лгу. С какой стати мне хотеть измениться? Ты не можешь изменить совершенство. Даже мысль о том, чтобы притворяться человеком, вызывает у меня желание повеситься.

Рефлекторно я бью его кулаком в плечо.

— Ты мудак. Почему тебе всё время нужно быть таким придурком?

Люцифер потирает руку, как будто мой удар действительно может причинить боль.

— Ты всё слишком упрощаешь. Но, честно говоря, мне ужасно нравится телевидение. И, кроме того, в последнее время ты ведёшь себя как зануда. Если бы я не видел этого своими глазами, я бы сказал, что у тебя в заднице застрял кусок размером два на четыре дюйма.

— И если бы у меня была хоть капля здравого смысла, я бы надрала твою высокомерную задницу.

— Ты можешь попробовать, солнышко, — начинает он, беря картошку фри. — Но тогда я буду вынужден испортить костюм от Тома Форда и снести твою хорошенькую головку с плеч.

— Хм-м-м, — отвечаю я, постукивая пальцем по подбородку. — Сомнительно. Ты Дьявол, но не можешь остановить даже Всадников, особенно самого худшего. И, о, так случилось, это я. Не говоря уже о том, что у меня есть способность владеть святым светом, что спасло твою задницу всего день назад. Так что неси свою чушь, сколько хочешь. Посмотрим, кто на самом деле посмеётся последним.

— Туше, — возражает Люцифер, указывая на меня картошкой. — Но, может быть, дело не в том, что я не могу тебя остановить. Может, я просто не буду. Может, мне просто нравится смотреть, как ты ёрзаешь.

Я качаю головой.

— Ты дьявол.

— Ну, да, учитывая, кто я. Поняла? От меня пошёл тот самый твой любимый, сквернословный язык, на котором ты говоришь. Я вплетён в ткань всех людей любой культуры. Есть много демонов, ещё больше ангелов и четыре Всадника. Но только один я. Не забывай об этом