Книга Греховная погибель, страница 106 – Сайрита Дженнингс

— Чтобы остановить их.

— Почему?

— Потому что они угрожают уничтожить нас всех. Они хотят, чтобы мы слегли под их тиранией. Пришло наше время. Падшие будут царствовать.

Люцифер потирает рукой в перчатке подбородок, обдумывая признание. Я сама в замешательстве. Падшие будут править? Какие ещё падшие? В тело бездомного вселился низший демон.

— Иден, дорогая, подойди, пожалуйста.

Я ошеломлена его просьбой, но иду вперёд. Нико хватает меня за руку, прежде чем я успеваю подойти.

— Осторожно, — бормочет он, и в ярко-синих глазах светится предупреждение.

Я киваю, и, кажется, успокаиваю. Когда я подхожу к Люциферу, он покровительственно кладёт руку мне на поясницу, его жар просачивается сквозь одежду и обжигает кожу.

— Ты знаешь, кто она?

Мужчина обнажает пожелтевшие зубы и плюёт мне под ноги.

— Нам не нужен нефилим. Она умрёт вместе с остальными.

— Тогда кого ты хочешь?

— Всех. Каждого. Они все погибнут. Этот мир будет создан заново, и он будет нашим.

Люцифер кивает, прежде чем повернуться ко мне, с нежной улыбкой на губах.

— Иди к Николаю, моя дорогая.

Я качаю головой

— Нет. Он может знать, где Ле…

— Иди. Он ничего не знает.

Я хмурюсь от гнева. Почему он не расспрашивает этого демона о местонахождении Легиона, а обращается с ним как с ребёнком? Он может что-то знать.

Кипя от разочарования, я разворачиваюсь и направляюсь к своему месту рядом с Нико. Он сжимает мою руку, но продолжает смотреть вперёд.

Люцифер поднимает ладони и командует:

— Выходи.

Слова заключены в вибрирующий тембр, который сотрясает даже мои кости, заставляя внутренности биться в тревоге, и я с благоговением и ужасом наблюдаю, как рот мужчины открывается неестественно широко, что кажется, будто его лицо разрывается надвое. И между кривыми, грязными зубами протягивается костлявая, краснокожая рука и вонзает когти в челюсть мужчины, и какое-то ужасное существо внутри него вырывается наружу. Я проглатываю желчь, наблюдая за выворачивающим внутренности зрелищем. Демон сбрасывает человеческого хозяина,будто он не более чем кожаный костюм, извиваясь и корчась, освобождается. Зазубренные рога усеивают его выпуклую голову, бледнеющую по сравнению со скрежещущими клыками и острыми как бритва когтями. Я рефлекторно делаю шаг назад, натыкаясь прямо на твёрдую грудь Феникса. Он крепко сжимает мои плечи, чтобы унять дрожь.

— Низшие демоны не могут принимать человеческий облик. Поэтому завладевают телами невинных, — шепчет он.

— С ним всё будет в порядке? — шепчу я в ответ дрожащими губами.

— Да, но не могу сказать, как долго.

Как только демон полностью избавляется от человеческого хозяина, встаёт перед Люцифером и улыбается, ожидая, что его хозяин вознаградит его за откровенность. Но как только Люцифер улыбается в ответ, демон падает на землю, крича в агонии. Его тело корчится, каждая кость ломается и раскалывается, заставляя зазубренные осколки пронзать красную кожу, обнажая разорванную плоть и сухожилия. Гнилостный запах разъеденных внутренностей окутывает нас, и мне приходится зажать рот рукой, чтобы сдержать рвоту. Демон прогнил насквозь, судя по чёрной крови и желчи, которые сочатся из ран. Но я стою прямо, подавляя слабость своей человечности, не желая отворачиваться от кровавой бойни. Я научилась этому в Аду.

Ещё через несколько секунд пыток плач прекращается, и демон превращается в груду дымящейся, пузырящейся чёрной грязи на испачканном мочой тротуаре. Люцифер подходит ближе, вглядываясь в месиво из разорванной кожи и сломанных костей.