Книга Исход Эдема, страница 128 – Сайрита Дженнингс

— Что случилось, Иден? — выскальзывает он из кабинки, и преграждает мне путь.

— Мне нужно на воздух. Ну же. Прошу.

Наконец он отступает в сторону, и я поспешно прохожу мимо него. Я быстро направляюсь к выходу и не останавливаюсь, пока не набираю полные легкие ледяного воздуха, прижимаясь спиной к покрытому инеем кирпичу. Мне хотелось верить в него. Все это время он отсутствовал в моей жизни, и я с нетерпением ждала возможности узнать его получше, узнать каково это…иметь отца. Черт, просто иметь родителя было бы достаточно хорошо для меня. Глупая я. Следовало догадаться.

Мать — наркоманка и отец, который вернулся в мою жизнь только для того, чтобы спланировать мою кончину, едва не убив мою приемную сестру. И все ради чего? Адриэль? Падшего ангела, которая не может отпустить своего бывшего? Меня просто тошнит от всего этого дерьма. Это не ее жизнь, а моя. Но каждый раз, когда я оборачиваюсь, что-то идет не так из-за нее. Может быть, есть способ…способ извлечь ее из моего тела навсегда. Серафимы хотят заполучить Адриэль и готовы использовать Альянс, чтобы вернуть ее любым способом. Я должна просто дать им то, что они хотят, чтобы избежать дальнейшего кровопролития, и вернуть свою жизнь в нормальное русло.

— Я знаю, о чем ты думаешь. — глубокий баритон Легиона грохочет всего в нескольких футах от меня, проникая прямо сквозь мои мучительные размышления. — Ты думаешь, он использовал тебя.

— Не думаю, а знаю, — говорю я сквозь слезы.

— Мы не можем наверняка знать это, Иден. Серафимы могущественные. Он мог бы искренне верить, что услышал голос Божий.

— А если бы они не повлияли на него… стал бы он когда-нибудь искать меня?

Ли молчит и этот ответ, который мне необходим.

И я ненавижу это. Ненавижу то, что он даже не смотрит на меня. Я ненавижу то, что у него было что-то более глубокое, более значимое с ней. И эта ненависть, смешанная с отчаянием, заставляет меня сокращать расстояние между нашими телами, пока моя грудь не оказывается вплотную к его груди, а наши губы не сливаются вместе.

Я хочу, чтобы он попробовал меня на вкус. Я хочу, чтобы он почувствовал меня. И когда я раздвину свои бедра и обхвачу его член своими скользкими стенками, яхочу, чтобы он кончил для меня. Я отчаянно целую его, наши языки сцепились в жестокой борьбе за доминирование. Он кусает мой холод с обжигающим жаром. Он встречает мою мягкость с непреклонной твердостью. Он проглатывает мое безумие и поддерживает во мне стабильность.

Когда он отстраняется, ровно настолько, чтобы пригвоздить меня своим диким, серебристым взглядом, он спрашивает:

— Что такое?

Я отвечаю ему тем, что дергаю его за рубашку, требуя снять ее. Да, прямо здесь, при минусовой температуре, под перламутровым полумесяцем, на краю забегаловки в самом центре города, я нуждаюсь в нем, как в воздухе. Словно моя жизнь, и моя смерть зависят от этого.

— Иден, что ты делаешь?

Я перевожу взгляд от ширинки его джинсов.

— Хочу тебя. — мой голос доносится, словно издалека, напоминая пустое, никчёмное эхо.

Он накрывает мои руки своими, но не отталкивает меня.

— Здесь, снаружи? Нас может кто-нибудь увидеть.

Я отбрасываю его руки прочь.

— И что. Пусть смотрят. Крисиз все еще здесь? — Еще один рывок за пояс. Вижу вспышку ярости в его глазах.

— Он ушел.