Книга Почти 15 лет, страница 186 – Микита Франко

Во всех его снах было это.

Во всех фантазиях он делал это.

Там, в мыслях, из раза в раз он раздвигал перед ним ноги, становился на четвереньки и позволял вжимать себя в кровать, не только не жалея о содеянном, но и, что хуже всего, прося о нём. Умоляя. И они никогда не менялись — ни наяву, ни во снах.

Конечно, это унизительно — кто с этим поспорит? Унизительно быть тем, кого берут, кому давят ладонью на спину, вынуждая прогнуться, про кого пренебрежительно говорят: «Трахнуть». Если бы Слава хоть раз попробовал такое же, ему было бы легче… Его бы тешила мысль, что он с этим не один, что Слава такой же.

А теперь он узнал, что Слава такой же, только это больше не утешало. Какой в этом смысл, если всё произошло не с ним? Это нечестно. Слава был первым, кого Лев подпустил к себе до такой близости (и, если бы не их чертова разлука, остался бы последним), он пятнадцать лет ждал ответного жеста со стороны Славы, а тот, ничуть не колеблясь, отдался парню, которого знал от силы два месяца. Разве Лев заслужил к себе такого пренебрежения? Разве он не имел права разозлиться? Ладно, чайник — перебор, просто психанул, но это было оправданно!

Днём, между операциями, пришло сообщение от Славы: «Нужно поговорить». До этого Лев написал ему двадцать три сообщения — и все двадцать три супруг проигнорировал. Но Лев был согласен — нужно поговорить, и быстро напечатал: «Могу приехать к тебе после работы». Слава ответил: «Нет. На нейтральной территории». Назначил встречу в кофейне и Лев раздраженно подумал: «Отличная идея — обсуждать гей-отношения в публичном месте». Но споритьне стал, хотя, придя навстречу, повторил эту претензию вслух: — Ты уверен, что хочешь здесь обсуждать… всё это?

Он чуть не сказал: «Обсуждать кто кого трахнул», но смекнул, что Славе формулировка не понравится. Однако, она была точна, как никогда: им придётся разобраться, за каким чертом Слава так поступил.

Они были в «Кофемолке» на Красном проспекте — самой заметной кофейне в центре города: через её панорамные окна были растянуты неоновые буквы названия, заметные издалека. Все соседние столики были заняты, отовсюду слышались голоса, Лев чувствовал себя, как на ладони, и постоянно оглядывался. Слава же флегматично разглядывал меню, словно не замечал гомона и людей. Зато его замечали все: кислотно-желтая футболка и такого же цвета крашенные ногти притягивали к себе взгляды посетителей.

Они оба заказали чай: Лев — черный, Слава — зеленый. И только когда официант поставил перед ними блюдца с чашками, Слава уточнил у Льва:

— Что — «всё это»?

Дождавшись, пока официант отойдет от их столика, Лев проговорил:

— Наши отношения.

— Я хочу поговорить о Мики.

— А что с ним?

— Он лечится от зависимости, — равнодушно припомнил Слава. — Забыл?

Лев раздражился:

— Я не забыл, я имею в виду… И что? Что ты хочешь обсудить?

— Мне звонила его психологиня…

Лев поморщился, перебивая:

— Кто?

— Психологиня, — повторил Слава. — Что не так?

— Нет такого слова.

— Поговорим об образовании новых слов или о нашем сыне?

Он прыснул в сторону: валяй, мол.

— Так вот, — продолжил Слава. — Она попросила твой номер…

— Зачем?

— Узнаешь, если дослушаешь.

Лев с насмешкой откинулся на стул.

— Она хочет пригласить тебя на встречу. С ней и с Мики.

— Зачем? — снова повторил Лев. — И откуда она вообще про меня знает?