Книга Союз Преданных, страница 122 – Саша Урбан

— Он ушел с полчаса назад, — раздался хриплый улыбчивый голос из гостиной. На душе потеплело. Доминика пригладила волосы и вошла в соседнюю комнату к расположившемуся на диванчике Ладвигу. Князь окинул девушку оценивающим взглядом и довольно заключил. — Все-таки ничто не красит человека так, как здоровый сон.

Он протянул руку и привлек ее к себе для поцелуя. В груди принцессы все сжалось от того, насколько привычным было это действие и с какой силой она каждый раз желала этого мягкого касания губ.

— Что ты здесь делаешь?

— Решил проведать, — ухмыльнулся он. — К тому же, мне надо знать, как продвигается строительство. Группы беженцев уже приближаются к границе. А еще, я соскучился.

Еще один многообещающий поцелуй, крепкая рука сжимает ткань платья на ее плече, немного оттягивает вниз, открывая нежную покрывающуюся мурашками кожу. Доминика прикрыла глаза, молясь, чтобы это не оказалось сном. Ладвиг оставил еще один дразнящий поцелуй на ее шее, вырывая из груди девушки довольный стон.

«Расслабься», — прошептал он, щекоча кожу дыханием. И Доминика послушалась, отклоняясь назад, на мягкий диван, отпуская все мысли.

В это время Куно отошел достаточно далеко от города, чтобы бросить оценивающий взгляд на проделанную работу. Лицо горело от щипавшегося кожу мороза, по телу разлилась приятная усталость. Он, наконец, нашел то «большое дело», о котором говорил Ланс. Из-под его рук родился целый небольшой городок. Аккуратные Доминики стояли вплотную друг к другу и ждали своих обитателей. В каминах были сложены дрова, на полках стояла аккуратными рядами посуда. А в груди самого чародеятрепетало волнение. Не верилось, что они успели сделать так много за такое короткое время. Что практически все это — его заслуга. Становилось горько и больно за Ост-Гаэль, дом, который им пришлось оставить. Каким бы красивым и славным было то место, если бы магам только дали возможность использовать его по уму.

«Теперь мы все будем здесь, в безопасности», — одернул он себя. Теперь эта мысль уже не казалась какой-то дикостью. Даже наоборот, она отвлекала, утешала, не давала думать обо всем безумии, которое творилось в целом в его жизни.

С того случая с зеркалами Ланс больше не объявлялся. Они с Доминикой в общих чертах объяснили Ладвигу ситуацию. Князь поручил Эдвину найти старика, где бы тот ни скрывался, но что с ним делать и кем на самом деле был Ланс он не знал. Доминика попыталась внести в это дело ясность и со свойственной ей дотошностью проштудировала все летописи Севера, какие только можно было найти в библиотеке Бернберга — и ей даже удалось найти легенду, вроде той, о которой рассказывал Эдвин. О мятежном духе, что развлекался, наблюдая за хаосом, он был одним из первых духов и учил людей магии. Уроки его были жестоки, полны боли, и если ученики — будущие маги — были слабы, то нередко умирали. Затем появились более молодые духи, вставшие на сторону тех, кто был слаб — людей и чародеев, не наделенных особым талантом — и они заковали духа-наставника в вечное древо. А имя его вычистили из всех летописей, мифов и легенд, чтобы никто не мог воззвать к нему и призвать его. Этот тупик чуть не обернулся катастрофой, Доминика буквально трясла Ладвига, требуя все книги, которые только были в замке. И если бы у нее не было других дел, она наверняка заперлась бы в библиотеке, пока не докопается до истины, но Ладвиг каким-то ведомым только ему образом заставил девушку вернуться к подготовке поселения для южных чародеев.