Книга Вот такие макароны. Студентки в Италии, страница 36 – Саша Урбан

В Италии с английским языком отношения весьма и весьма натянутые. Итальянцы не любят учить иностранные языки. С английским можно столкнуться в отеле или в туристическом городе вроде Венеции, для поездок же хотя бы на двадцать километров от крупных городов нужно запастись базовым набором итальянских фраз. То же самое с итальянскими университетами: если Ваш преподаватель не ведёт английский язык, то, скорее всего, он будет говорить только по-итальянски. Пять минут под полным непонимания взглядом мы спрашивали, как мы можем найти нужные материалы на сервере. Видя, что английская речь не воспринимается, Рыкся перешла на французский с попытками итальянского и всё равно осталась непонятой.

‒ Ладно, ‒ вмешалась я. ‒ Напишем ей письмо, она его через гугл переведёт и дай бог ответит.

Порывшись в списках преподавателей университета, мы нашлинашу прекрасную даму, написали ей письмо на английском и два месяца ждали ответа. Потом познакомились с другим студентом Эразмус на этой лекции, который более-менее свободно говорил на итальянском, и вместе с нами он подошёл к преподавательнице и спросил, какого чёрта курс, который был обещан на английском, происходит на итальянском. Женщина только пожала плечами, поправила очки и, с деловым видом извлекая сигарету из пачки, сказала: «Ну, у вас и экзамен будет на итальянском». До экзамена оставался месяц.

После провала с фотографией, мы решили написать и всем остальным, надеясь, что взрослые люди с высшим образованием умеют в случае чего пользоваться онлайн-переводчиком. Максимально простым языком мы объяснили, что не говорим по-итальянски и нам как минимум нужны англоязычные материалы. История кинематографа ответила в течение суток списком фильмов и названием книги, которую нужно было прочитать к экзамену. А вот с новой историей пришлось встречаться лично.

На этот раз на встречу пошла одна Рыкся. Она отсидела лекцию, а затем, подойдя к преподавателю, принялась, оперируя подвластными ей основами итальянского, объяснять нашу ситуацию. Преподаватель слушала её с неприкрытой жалостью и уже готова была сказать Ры, что ничем не может помочь, как вдруг в речи Рыкси проскочила типично-французская грамматическая конструкция. Глаза женщины блеснули, она заговорила на чистом французском и с видом заботливой мамы принялась успокаивать Ры, говоря, что ничего страшного и экзамен будет совсем не сложным. Довольная собой Ры вернулась домой и пересказала мне свою успешную операцию.

‒ Класс. А что делать человеку, не владеющему французским? ‒ спросила я.

‒ Чёрт…

Отношения между преподавателем и студентом в Италии довольно иерархичны, и на вершине этой иерархии тот, у кого научная степень. Взаимодействия между представителями разных страт почти не происходит, а позже нам рассказали, что для представителей гуманитарных направлений посещение лекций необязательно, главное только прийти на экзамен. Поэтому, в результате, любые пробелы в знаниях становятся проблемой исключительно студентов. От всей этой ситуации хотелось плакать, пока к нам не подошли наши русские ребята с третьего курса британской (то есть по большей части англоязычной) программы и сказали:

‒ Это ещё что. Мы тут английский учим.

‒ На итальянском?

‒ На итальянском.

По-настоящему до́роги в Италии две вещи: сигареты и аренда жилья. Пачка сигарет может стоить, самое меньшее — четыре евро, так что пафосно курить за написанием очередной главы жаба давит, и всё же по статистике среднестатистический итальянец выкуривает две пачки сигарет в день. Возможно, именно потому, что некоторые люди выбрасывают по десять евро в день на сигареты, эти траты компенсируются ценами на недвижимость. Даже в таком маленьком городе как Парма найти жильё оказалось почти невозможно.