Книга Возвращение в долину, страница 17 – Саша Урбан

Вот они вместе с Хеленой возятся в саду, повторяя: «Розмарин сажать у двери для защиты, полынь — у задней части дома, а лаванду — у окон».

Погруженная в свои мысли, Эва не услышала, как в комнату вошла ее мать. Хелена стояла позади нее, наблюдая, как дочь с сосредоточенным выражением лица рисует.

— Хотя бы этот дар ты приняла, — тихо сказала Хелена, наконец нарушив молчание. — Это у нас семейное. И дело не только в магии или гаданиях. Творчество тоже магия.

Эва удивленно подняла голову. Мама никогда особенно не интересовалась ее творческими увлечениями, если они не касались семейной магии.

— Я не думала, что тебя это волнует, — призналась Эва, откладывая карандаш.

Хелена вздохнула и села рядом с дочерью.

— Я знаю, что не всегда поддерживала тебя, я боялась, что ты забудешь о нашем наследии и слишком отдалишься. Но, сколько ни беспокойся, от судьбы не уйдешь, — горько усмехнулась она. — А теперь помоги достать твои круассаны. Кстати, звонила Иви. Сказала, что будет к вечеру. Эта ведьма всегда появляется, когда дома готовят что-то вкусное.

Эва усмехнулась и отправилась на кухню. Выходя из комнаты, она бросила еще один долгий взгляд на свой блокнот.

— И еще, — Хелена вдруг остановилась. — Звонил Чарли.

На щеках Эвы вспыхнул румянец.

— Что-то случилось?

— Ничего такого. Но если уж ты собралась на свидание, могла и предупредить.

«Это активная карта, которую часто ассоциируют с мужской энергией. Но не забывай, что мужская энергия — это не синоним мужчины. Если тебе вышла эта карта, то, может, пора взять себя в руки и начать самостоятельно менять свою жизнь. Иначе жизнь изменит тебя сама, не спросив твоего мнения»

Заметки из дневника Хелены

Чарли заехал за Эвой, как и обещал, вечером. Она уже ждала его у дома, от нетерпения теребя манжеты рубашки. Вечер опускался на долину зябким покрывалом, и Эва проклинала все на свете, с тоской вспоминая об оставшемся в квартире плаще.

Чарли остановил машину возле калитки и помахал Эве. Девушка тут же расправила плечи и уже приготовилась прыгнуть на сиденье, как вдруг пассажирская дверь открылась, и из машины выпорхнула Иви.

— Только не вздумай называть меня «тетя», — предупредила она и раскрыла объятия.

Если Хелена была холодной и флегматичной, как Луна, то Иви была ее полной противоположностью. Темные волосы она стригла коротко, носила очки в кошачьей оправе и всегда держала под рукой коврик для йоги, потрепанный многочисленными поездками. Энергичная авантюристка, любительница приключений и путешествий, она никогда не задерживалась дома надолго. Она то изучала ведические практики в Индии, то вела ретриты где-то на островах, то отправлялась в языческие поселения. Но она всегда возвращалась — не в свою уютную квартирку в Блэкпуле — к сестре. Хелена была ее домом и единственной семьей. В глубине души Эва всегда хотела назвать мамой Иви, а не Хелену. Один раз, в глубоком детстве, она даже поделилась этой мыслью с тетей, за что получила самый сильный и громкий нагоняй. Признаться, ни до, ни после, Эва не видела тетю в такой ярости.

— Иви, — девушка с радостью бросилась в объятия тетушки. Чарли вылез из машины и с улыбкой наблюдал за воссоединением семьи Делвал. В его рыжих кудрях запуталось закатное солнце.

— Я так хочу расспросить тебя обо всем, моя дорогая, — тараторила тетя, отлепившись от племянницы. — Но, насколько я понимаю, у вас двоих планы на вечер. Я могу, как та самая милая родственница предложить вам посидеть у нас, но дома, я чувствую, еще не устоялась нужная аура.